— Не была? — Никола аж скорчился от радости. — Что ж ты так?
Я пожала плечами:
— Не довелось.
Расул в это время странно смотрел на меня, вроде и усмехался, но выглядел каким-то то ли измученным, то ли уставшим.
— Ладно, — сжалился надо мной Никола, — принесут тебе пожрать, не беспокойся.
— А мне доктор сказал, что у меня давление высокое, — видя подходящее настроение, запищала я. — Мне на воздух надо, сколько можно меня в четырех стенах держать!
Голос задрожал. Расул дернулся, рот вроде открыл, но ничего не сказал.
— Давление? — передразнил меня Никола. — На воздух? Ладно! В наручниках только. Гуляй хоть до посинения.
— Как это в наручниках? — не поверила я своим ушам. — С ума, что ли, сошел?
Потом язык прикусила, но Никола не отреагировал:
— Больно ты шустрая. Бегать за тобой никому неохота. Так что выбирай, родная!
Он хлопнул меня по коленке и направился к двери:
— Ты идешь?
— Иду, — отозвался Расул и, не оборачиваясь, направился следом.
«Ну-ка, — лихорадочно заворочала я мозгами, — может, сейчас самое время закатить качественную истерику, с выходом, визгом и нервным припадком? По причине полного непонимания своего положения и насильственного удержания? А то, впрямь, дружеские посиделки, да и только! Он сам-то, иезуит волосатый, пробовал в наручниках гулять?»
Но пока я предавалась рассуждениям, мужчины стремительно покинули пределы моей комнаты, громко хлопнув дверью. Не успела, так не успела...
Вскоре я услышала, как открылась дверь, задребезжали стеклянные стаканы, по паркету зашуршали колесики сервировочного столика. Я обрадовалась, в животе давненько шла междоусобная война. «Кирилл!» — решила я и выглянула из ванной. Но, к моему удивлению, это был не Кирилл, а двое молодых мужчин, которых я раньше не видела. «Расул перестраховывается!» — хихикнула я про себя. Знаком мне был лишь сервировочный столик.
— А Кирилл где? — поинтересовалась я, появляясь в комнате.
— Нету его, — ответил один из них. — Вам столик у кровати поставить или на стол накрыть?
— Оставь так! — махнула я рукой и села в кресло.
Брюнет, что был повыше ростом, подкатил столик ко
мне поближе и аккуратно снял крышку с фарфоровой супницы.
— О-о! — простонала я, сунув туда нос.
От одного только запаха я впала в полнейший восторг, предвкушая, что же со мной случится, когда я начну есть. Улыбаясь, я смотрела, как парень ловко наливает суп в тарелку, ненароком подняла глаза чуть выше и оцепенела... Расстегнутая по случаю жары синяя джинсовая рубашка открывала взгляду висящую на толстой золотой цепи миниатюрную иконку Пресвятой Богородицы... Иконка приковала мой взгляд, я никак не могла от нее оторваться. Парень выпрямился, иконка пропала.