Язычник протянул руку, коснувшись камуфляжа.
— На тебе нет креста.
— На тебе тоже, отец.
Отшельник промолчал. Казалось, короткая фраза далась ему с трудом, он говорил медленно, тихо и отчетливо.
— Мне помогают Род и Велес. Мне не нужен знак смерти.
Олег припомнил, что символами раннего христианства были рыбы, доступное пропитание, добытое рыбаками галилейского озера Кинерет. Их делил Иисус со своими учениками. Мрачное олицетворение мученической смерти появилось позднее, утвердившись на храмах и грудных клетках христиан.
— Ты несешь имя Бога и знаешь, что этого Бога нет.
Опасливо обернувшись, слышат ли этот разговор драгуны, Олег попробовал возразить:
— В далекой стране, откуда я прибыл, многие верят в нового Бога.
— Ты прибыл из более дальней страны. Наверно, там вообще не верят в богов.
Старец говорил по-русски, но его речь казалась архаичной даже в семнадцатом веке. Его можно было понять только с подсказками электронного переводчика из комма, который, подключившись к серверу Миссии, разбирал церковнославянский и некоторые другие древние языки. Наоборот, старик понимал все, даже когда собеседник случайно перепрыгивал на современный русский.
— Что еще тебе открыто?
Волхв снова прикоснулся к униформе, будто щупал ауру пальцами, и посмотрел в лицо Олегу. Выцветшие сухие зрачки смотрели не в глаза собеседника, а как бы вокруг него.
— На тебе много крови. Кровь будет впереди. Твои спутники умрут. Множество врагов — тоже. Еще больше непричастных.
— Тогда, может, мне свернуть? Все останутся целы.
— У тебя трудная судьба. Есть огромная цель. Но чтобы ее достичь, нужна столь же огромная плата.
— Я достигну своей цели или погибну?
— Это скрыто от меня.
— Ты не видишь моей смерти? Значит, она угрожает только моим товарищам, но не мне?
— Не вижу. Она ждет тебя за углом. Или придет очень нескоро. Сложные судьбы не просто читать.
— Что сделать для тебя, отец?
— Поднеси еду идолу. Людей с крестом просить не могу.
Олег поднялся и поклонился. Затем положил к подножию столба кусок конины, а губы истукана намазал похлебкой. Казаки с недоумением наблюдали за ритуалом.
— Идолищу поганому служите? — грозно спросил Прохор.
— Писание знаешь? Не суди и не судимым будешь, учил Иисус Христос. На небесах старцу воздастся, отправить его в рай или ад. Мне дорога в рай закрыта, слишком много грехов на душе. Или ты Господу не доверяешь, хочешь сам судить? Ну, бери грех на себя.
— Свят, свят, — перекрестился казак и больше не задавал глупых вопросов. Тем более, сколько раз видел, как мать крестилась на красный угол, а потом наливала молоко домовому.