— Я рад.
И она была рада. Ей было легко и спокойно в обществе Майкла. Даже их разговор за десертом, менее личный и касающийся главным образом местных политиков, был каким-то дружески-интимным.
Возвращались они в прекрасном настроении.
— Этот ужин заслуживает чашки моего фирменного кофе, — пригласила Джин, открывая дверь. — Можешь посмотреть коллекцию дисков и найти что-нибудь, что тебе хотелось бы послушать.
Чего ему действительно хотелось бы, так это обнять ее и поцеловать. Он был уверен, что она страстная женщина. Ведь ей было уже двадцать семь, и она наверняка имела любовный опыт, хотя в своих рассказах ни разу не упоминала мужчин. Он понимал, что Джин достаточно тактична, чтобы не говорить с ним о других. Но, конечно, за столько-то лет кто-то пытался заявить на нее свои права.
Ее коллекция записей была богатая и хорошо подобрана. Майкл выбрал концерт для скрипки Дворжака, который слушал когда-то. Он пытался припомнить, с кем он был на этом концерте, но не смог. С Розин или… может, с Лилиан?.. Тот факт, что он не мог это вспомнить, говорил сам за себя. А то, что было у него с Вирджинией, он едва ли забудет когда-то. Тут совершенно другое…
— Ну вот, готово, я надеюсь, ты не потребуешь сливки. У меня есть только молоко.
— Еще лучше черный.
Она выпрямилась, широко улыбаясь:
— Удивительно, но наши вкусы сходятся.
— Совершенно верно, — сказал он с нажимом, хотя чувствовал, что двойной смысл его слов мог и ускользнуть от нее. Он вдруг вспомнил, как Джин смутилась, когда он коснулся ее лица в тот день у себя дома. Неужели это было только вчера? И вот он уже у нее дома.
Взяв чашку с кофе, которую она протянула ему, он устроился с одного края большого кресла, или, скорее, маленького диванчика, а она, скинув туфли и подогнув под себя одну ногу, уселась рядом с ним. Ее колено почти касалось его бедра. О боже, подумал он, почему она не убирает его?
— Джин, а почему ты не замужем? — неожиданно для себя спросил он.
— А с чего вдруг такой вопрос?
— Ну как же, — сказал он более мягко. — Тебе двадцать семь, и ты красивая, живая, талантливая…
— Ты хочешь сказать, что я разношу почту талантливо?..
— Ты смеешься надо мной, а я серьезно.
— Когда ты серьезен, у тебя появляется небольшая морщинка между глаз. — На какое-то мгновение она коснулась его лба. — И это делает тебя старше.
— Я и есть старше. Так почему все-таки?
Она потянулась.
— Может быть, потому, что я была часто неприветлива и холодна.
— А что сделало тебя такой? Несчастная любовь?
— Можно сказать и так, — тихо произнесла она и снова отхлебнула кофе. Он показался ей горячим, и она поставила его на поднос, чтобы остыл.