- Ну-у! Значит, вы — клан волшебников, что ль?
- Нет. Наверно можно сказать, что мы клан молодых воинов.
- Ну-у! Как же вы возьмёте себе девушку? Тем более, такую как я? Порченую.
- У нас много девушек. И некоторые из них — воины. Но не все, быть воином — не главное.
- А что главное?
- Главное — верить в победу, уметь драться за неё, любить товарищей, не жалеть себя.
- Ну-у! Мне подходит только последне, жалеть уже неча! А вот драться я не умею.
- Ты просто не поняла. Это не значит, махать кулаками. Ты нам можешь очень помочь, если захочешь. Ты была в стране наших врагов, знаешь их язык, обычаи, можешь обучать ребят всему этому. Но учти, на этой войне может быть очень трудно, и смертельно опасно.
- Ну-у! Напугал! А откудова ты меня вытащил, там не опасно?
- Ладно! Думай, короче. Готова? Полетели дальше.
- Жалко, темно стало. Сейчас архаику надо принести посудину, подсунуть под его задницу и ждать, пока он облегчится… И зад ему подмыть! И быть ласковой!… Сволочь!
- Поэтому ты — Фирка?
- Не только поэтому. Хассаны все клички дают так, чтоб каждый день тебя оскорблять. Ой, вижу! Новый факел! А как тебя зовут?
- Мроган.
- А жену твою?
- Канчен-Та. Ой, Канчен-Ка! Забыл!
- Ты смешной такой! И простой. Только я звание не разглядела…
- Только не смейся… Кларон.
- Че-го?!!! Ты — вельможа? Кларон! Ничё себе! Никогда не мечтала летать с клароном! Так, значит, это твой клан? То есть, Ваш?
- Наш, наш! Я же тебе и говорю. Это наш клан! Только обращаться надо просто, не вздумай передо мной на колени бухаться, и на "Вы" выражаться!
- А как же мне обращаться?
- Очень просто: "Мроган, брат мой".
- Ну-у! Как у монахов?
- Значит, так.
- И чё надо сделать, чтоб меня взяли?
- Восьмушку поживёшь в карантине. Не бойся, там никакой заразы нет, мы просто так называем жильё для новичков. Посмотришь на нас, а мы на тебя. А потом дашь клятву. И всё! Живи! Захочешь — учись быть воином. Нет — учись лечить, шить, готовить, стирать, работы полно всякой, только шевелись!
- Ну-у! А домой можно будет сходить?
- А где твой дом?
- Ну-у! В Иллирии, около Бари-Кона.
- Далеко тебя занесло. Я в тех краях пока не был, только в Та-Бен ходил по делам.
- Ну-у! Так это же рядом совсем!
- Я знаю. Короче, ты свободна. Делай, что хочешь. Только проводить тебя мы пока не сможем, сама пойдёшь. А ярлык дадим.
- Будет бой?
- Ты слышала? Всё поняла? Да, к сожалению будет.
- А я смогу помочь? Ну хоть чем-нибудь?
- Я же сказал, очень даже можешь!
- Тогда домой надо весной идти, правда?
- Вот и молодец.
Плотину строили вместе с селянами. Они шли и шли. По одному, парочками, со своим барахлом, зная, что ночевать придётся в горах. Девушки-посыльные оббегали все окрестные и дальние селения и уговаривать иритов, привычных к труду, долго не пришлось. Зима, всё равно руки простаивают, а дома — тоска! Тем, кто постарше, платили, многие отказывались от денег, а жмотов, начинавших торговаться, не брали совсем.