Канчен-Та поневоле стала предводителем, поскольку женщины ничего не понимали в правилах передвижения, а мальчик полностью подчинился ей, узнав, как произошло освобождение. Теперь они вдвоём шли впереди по сочным листьям и цветам, доходившим в высоту до пояса, протаптывая тропу. Это было плохо, движение по стеблям затруднено, а широкая лента вытоптанной зелени не оставляла сомнений в направлении бегства. Зато отряд удалялся от той дороги, по которой обычно шли торговцы.
Лучи Сияющего радостно осветили, наконец, весенний ковёр цветов, утро награждало бывших рабов светом, теплом, безмятежным пением птиц, невидимых на фоне заросших холмов, и настроение у них поднялось. А страхи начали улетучиваться.
Нужна была только тропа. В горах, где каждая складка местности таит неожиданные неприятности, обрывы или крутые овраги, заросшие колючками, тропы имеют особый смысл для путешествия. Даже на равнине, где можно свободно идти в любую сторону, тропы не ведут прямо, они обходят ямы, болотца, труднопроходимые заросли кустов. А в горах тонкие нити дороги выбивались ногами и копытами за сотни лет и потому они таят в себе опыт сотен поколений, и не учитывать его просто безрассудно. Даже звериные пути могут куда-нибудь вывести, а топанье напрямую грозит путникам опасным тупиком или ловушкой.
Несколько раз встречались каменистые россыпи и тогда два воина делали обманки, заставляя женщин идти по камням след в след, не наступая на траву, а сами потом возвращались и проламывали ложный след по растениям в сторону. Они не могли знать, даст ли это какой-нибудь полезный результат, но утешали свою совесть и давали женщинам передохнуть, перемалывая ногами сочные стебли.
В одном месте, самой природой приспособленном для этого, поставили растяжку — кусок верёвки, натянутой между валунами, стиснувшими тропу, замаскировав её растениями, а впереди на расстоянии роста взрослого ирита вдавили в глину несколько острых камней иглами вверх.
Проходили по каменистым руслам ручьёв, заметая следы, но у Канчен-Ты всё равно не появлялась уверенность в том, что их не найдут. Торговцы целый год ждали этой вылазки, для них гибель своих охранников не являлась трагедией, а вот потеря товара грозила голодом. Уж если они столько дней терпеливо тащили полуживых рабов по длинному обходному пути, то что значат два- три, нужные для поиска.
Ведь беглянки были всего лишь слабыми существами, неспособными на самозащиту, без еды, не знающие местности. Их потому и не связывали, что за много лет научились читать в глазах слово "повиновение". Понятно, что, почуяв свободу во время ночной суматохи, рабы разбежались, значит надо их поймать!