- Ну, а если я — сам — оружие! Я сейчас могу один победить десяток. А если я таких воинов научу, соберу отряд и мы начнём ходить по границе?
- Дурррак ты молодой! Я ж тебе говорю, оружие — ничто! Ты десяток обучишь, а одного из них золотом сманят, предаст он тебя, уйдёт к хассанам, там свой десяток обучит. Тоже на тоже и получится. А откуда ты знаешь, может у них и сейчас есть посильней тебя?
- Есть. Знаю. Намного сильней, ты прав, отец.
- Ну, вот, суха муха! Так он возьмёт и десять десятков против тебя пошлёт!
- Ладно тебе, старшой, развоевался! Сейчас ручей будет, давайте полдничать.
И они стали отдыхать, прислушиваясь к радостному визгу женщин, которых отпустили помыться, согрели остатки еды, которой уже мало оставалось, поели, а Мишка всё думал и ворочал мозгами, начиная понимать, что есть в жизни особые проблемы, против них не поставишь защитную стенку, пока не был облит ледяной водой руками Канчен-Ты, которая увела его в мир совсем других грёз своим весельем и простой девичьей болтовнёй.
Дальше пошли почему-то молча, видимо, мозги уже пресытились размышлениями и крутились сами по себе. День начинал клониться к вечеру и местная селянка уже прыгала от радости и показывала всем знакомые места, когда впереди показался дым.
Такой дым мог произвести только хороший пожар или большая куча сжигаемого весной мусора, так что на всякий случай все пошли быстрее. Прекратился смех в предчувствии чего-то нехорошего.
Мишка взлетел повыше и понял, что же произошло, гораздо раньше других. Характерные фигуры хассанов, их луки, горящий дом и одинокая фигура селянина, закрывавшая его телом, напомнили ему кадры кино про фашистов.
Не теряя зря времени, он погнал своего летучего коня вперед и, приблизившись на доступное для колдовства расстояние, сразу начал упаковывать вражьих воинов привычными уже движениями, а потом спустился к мужику и увидел то, что сначала скрыла высокая зелень.
Не дом защищал селянин. Пылающее строение уже было обречено. Он закрывал маленькое тело в грязно-белой рубахе, из которого страшно торчала несуразно большая стрела.
Селянин увидел Мишку только потому, что его появление с неба и одежда казались сверхестественными, может быть, он решил, что это сам Сияющий спустился, чтобы воскресить его сына, но такого чуда Мишка сотворить не мог. Он взял селянина за руку и подвёл к кучке хассанов, которые пытались выбраться из непонятного прозрачного плена, и только спросил: "Кто?", хотя и сам теперь увидел одного из завоевателей, ещё державшего лук наизготовку, у остальных они были за спиной.