Благословенные слова! Вот что могло бы стать началом его выздоровления! Если бы он тогда ушел! Ведь книготорговец — ангел был, посланный свыше. Он искушал его, проверял: насколько в нем еще сохранилась вера? Поэтому и говорил: «Куни книгу. Продам задешево, всего за три дирхема». И Хусайн купил! Небось, услышь он золотую цену, прошел бы мимо. Но нет, искушение как раз и состояло в этих трех серебряных монетках!
… Хусайн, 16-летний Хусайн Ибн Сина, идет по базаизмученный бессонными ночами. Али видит его. ВОТ од проходит мимо сверстников, громко смеющихся грызущих орехи. Не Замечает красавиц рабынь, заглядывающихся на него, не слышит песен нищего поэта. И вдруг этот торговец… Он идет навстречу Хусайну с книгой на голове, а сзади полыхает закат. Не книгу, а Солнце он пес. «О целях «Метафизики» называлась книга. Автором ее был Фараби.
— «Я вернулся домой, пишет Ибн Сина в «Автобиографии», и поспешил прочесть ее, и тотчас же раскрылись для меня цели непонятой мной книги»…
Бурханиддин закрыл рукопись и положил ее на ковер.
— В ту ночь, когда Хусайн сидел над книгой, ом сидели вместе: 1380-летннй Аристотель, 126-летний Фараби и 16-летний Ибн Сина. Вот кик прилипчива ересь!.. Кошка, если изгадит ковер, и в сто лет его не выветришь.
— А кто он такой, этот Фараби? — спросили из тол Ши.
— По преданию, служил сторожем в одном из садов Дамаска, — начал говорить судья Даниель-ходжа. — Когда впервые открыл «Метафизику» Аристотеля, тоже поначалу ничего не понял. И пошел к философу Абу Башру, под руководством которого люди изучали, как пишет ибн Халликан, искусство логики[36]. Правда, после Абу Башра Фараби учился еще у одного философа-христианина и Харране, куда ушел, оставив свой багдадский сад. Он — тюрк, сын военачальника, начал путь в науку еще в миленьком селеньице Весидж, где родился, — это на Сырдарье. Прошел за знаниями в своих длинных тюркских одеждах всю Среднюю Азию, Иран, Ирак в Сирию. Ах если бы такие рвения да на служение богу!
Действительно, Фараби, будучи, уже признанным философом, отправился учиться в Харран, и из своего Х века нечаянно вступил чуть ли ни в пятое тысячелетие до н. э.: Харран именно оттуда, от потопа, от первых шумер, начинает свое существование. И если четыре волны мощных человеческих передвижений: вавилоно-ассирийского, аморейского, арамейско-халдейского в арабского четыре раза меняли сложившуюся в Междуречье культуру, То Харран единственный оставался прежним Харраном. И может, Фараби, идя на занятия К Абу Башру, Заходил в храм бога Луны Сина, существовавший еще в ХУН1 веке до н. э… Английский археолог Дэвид Сторм Райс в 1957 году нашел развалины Харрана в южной Турции, на реке Нар-Бали, и обнаружил, что только в 1179 году, то есть через 249 лет после смерти Фараби, на месте храма бога Луны наконец-то построили мусульманскую мечеть. В лице Харрана древний шумерский мир в древняя астрономия звездопоклонников сабеев дожили до Чингиз-хана…