– Вы? – Турецкий повернулся к Манцевичу.
– Не буду таким многословным, как Феликс, – пожал плечами помощник миллионера. – Когда вечером уходил из кают-компании, там оставались Игорь Максимович с женой. На яхте было тихо, никого не видел. Заперся в каюте, лег спать. Проснулся в восемь, прошелся по нижней палубе, поднялся на верхнюю. Герда уже не спала, готовила завтрак. Поздоровался, перекинулся парой слов, расположился на палубе. Люблю, знаете, утренний бриз.
– Не густо, – пробормотал Турецкий. – И последнее, господа. Ваше мнение о случившемся. Не поверю, что мысленно вы не очертили круг подозреваемых. Вы, Манцевич, обязаны это делать по долгу службы, а вы, Феликс – из профессионального писательского интереса. Все свои, понимаю, но ведь кто-то это сделал? Вы готовы исключить из списка чету Лаврушиных и невесту убиенного?
Манцевич смотрел на Турецкого с возрастающей неприязнью. Феликс смял платок и высморкался.
– Глупо подозревать родителей и невесту, не находите? – вкрадчиво произнес Манцевич.
– Иван Максимович – не родной отец, – возразил Турецкий.
– Иван Максимович – рохля, – фыркнул Феликс. – Да и не было у него в отношениях с пасынком неразрешимых противоречий. А Ольга Андреевна души не чаяла в своем единственном сыне.
– А Ксения – девушка разумная, – тихо заметил Манцевич. – Можно поссориться с женихом, можно его толкнуть в припадке злости, но молчать после этого, как рыба… Она не убивала. Она была потрясена, когда узнала о смерти жениха.
«Она могла его толкнуть и уйти, – подумал Турецкий. – А утром узнала, что он скончался».
– Была потрясена и Ольга Андреевна, – продолжал Манцевич, – Реакция, знаете ли, будь здоров… Сильно расстроился Иван Максимович…
– Могу вам, впрочем, подыграть, детектив, – внезапно заулыбался Феликс. – В Северо-Западном округе столицы на улице Балканской в апреле-месяце пропал молодой паренек семнадцати лет. Родители убивались, милиция и добровольные помощники сбились с ног. Искали по пустырям, лесным массивам, гаражным кооперативам. Когда надежда на благополучное возвращение испарилась, один из оперов обратил внимание на странное поведение родителей. Была устроена засада. В багажнике машины нашли расчлененное тело паренька. То есть расчлененное полностью – голова, конечности, торс рассечен надвое. Стали выяснять шокирующие подробности. Волосы дыбом – даже у видавших виды оперов. Жили-поживали – обычная российская семья. Мама, папа, сын. В один прекрасный день паренек нарисовался пьяным, наехал на предков, требовал денег – в циничной и оскорбительной форме. Слово за слово, хреном по столу… Мать взъярилась, схватила нож со стола, всадила сынуле под ребро. Покойник, шок, слезы! Порыдали с мужем, а что делать? Одну жизнь угробили, гробить еще две? Нужно от тела избавляться. Вынести трудно – под домом оживленная магистраль, даже ночью хватает людей и машин. Расчленили в ванной, кровь слили в канализацию, освободили старый холодильник, что стоял в «клоповнике», сунули туда части тела. Так и покоился в холоде бедолага, пока велись поиски. Милиция несколько раз бывала в доме, но кому придет в голову открывать старый холодильник? Резинка плотная, запах не просачивается. А потом видения стали мучить, призраки блуждали по квартире – решили избавиться от тела. Снесли частями в машину, поехали на Волоколамку, а тут и опера…