От памятной поездки из Манали в Лех у меня осталась фотография. Мы ввосьмером стоим, обнявшись, на перевале Тангланг-Ла. Под нами, как следует из таблички, пропасть в 17780 футов. Несмотря на пронизывающий ветер, лица у всех совершенно блаженные. «Хаш» помог забыть о внутренних неурядицах и внешних бурях и на время сделал нас если не друзьями, то веселыми попутчиками. Было это простым совпадением или гашиш и в самом деле помогает справиться с горной болезнью, не знаю, но так или иначе дальше никого из участников поездки не укачивало. Головные боли тоже прошли. В укуренном состоянии все вели себя дружелюбнее и веселее. А Джим к тому же оказался отличным рассказчиком. Неожиданно для всех канадец прочел целую лекцию о яках и их потомстве при скрещивании с коровами, самых милых представителях фауны высокогорья — дзо. Джим произносил «дзо-о-о» и смеялся. А чтобы мы могли лучше представить этих необычных животных, он горбился и забавно крутил головой, пальцами изображая кривые рога.
«Хаш» работал почти до Леха. Действуй он и дальше, остались бы мы еще минимум неделю неразлучны в нашем открытии Ладакха! Но в Лехе действие дури закончилось, и мы немедленно разругались по поводу того, сколько чаевых следует дать водителю. Впрочем, это можно было отнести и к тому, что столица Ладакха сама находится на высоте 3600 метров. Что, согласитесь, совсем не мало.
Глава 23
«Вот ты и улетел!»
Пангонг-Тсо
По дороге к озеру Пангонг на перевале Чанг-Ла рядом с воинским постом находится самый высокий в мире — 5289 метров! — туалет. Дорога считается стратегической (не из-за туалета, конечно, а из-за того, что ведет к границе с Китаем), нешуточно охраняется и в отличие от других высокогорных дорог Ладакха открыта для транспорта круглый год.
Когда-то озеро Пангонг — одно из самых больших в Азии — было частью Тибета, теперь три четверти его длины находится на китайских территориях. Заезжать можно вдоль берега лишь на глубину семи километров, дальше пограничные посты. И всё. Ни селений, ни людей. Только вода и горы.
— Джулэй! — повторил я приветствие погромче и на всякий случай еще раз постучал в полуприкрытую дверь.
Где-то в доме послышались шаги, а затем и ответное «джулэй». В проеме возникла старуха с ребенком на руках.
— Можно переночевать? — спросил я по-английски.
Вместо ответа старуха прокричала что-то в глубину дома, оттуда раздался шум, и вскоре в дверях показалась сначала голова, а затем и ее хозяин.
— Джулэй, — повторил я еще раз ладакхское «здрасте» и получил в ответ фразу на вполне приличном английском: