Наверное, так в свое время выглядела Объединенная Армия, осадившая Черный Храм: надменные северяне, произносяшие не более трех слов подряд, закованные в латы с ног до головы и восседающие на великолепных долгогривых тяжеловозах; южане из Флангера, быстроглазые, белозубые, вертлявые, со своими знаменитыми легкими мечами; блестящие антарские рыцари, сплошь певцы и поэты, чья отвага в бою превосходит воображение; свирепые парни с холмов, вооруженные топорами и, наконец, неподражаемые нэдльские лучники. Они шли как на большом параде вассалов, который король устраивал ежегодно на празднике Середины Лета — слишком уж нарядным было войско, и за версту несло от этого войска беспечностью.
Когда кольцо вокруг холма сомкнулось, колонна, подходившая по дороге, разделилась еще раз и начала образовывать второе кольцо.
— Красиво, черт возьми! — сказал я.
— Сколько же их… — пробормотал Перегрин.
— Да всего-то тысяч пять, — ответил я. — Самое большее — пять с половиной. Но ты посмотри на гербы! Какой комплект!
Я представил себе короля Йорума с его бледной усмешкой, рысьи глаза Рыжего и гнусные рожи драгоценных братьев. Как давно, оказывается, я их не видел, и сколько во мне за это время накопилось ненависти…
Перегрин молчал. Напал на него какой-то столбняк. Он стоял, обхватив себя за плечи, и не сводил глаз с королевского войска.
— Неужто боишься? — спросил я.
— Да.
Я улыбнулся было, но тут же понял, что боится он не за нас. Он боится за них. И в который раз показалось мне, что он намного меня старше; и, как всегда в таких случаях, мне стало нехорошо.
Выручил Фиделин, пришедший объявить, что обед готов.
— Спасибо, я не хочу есть, — ответил Перегрин.
— А зря, — сказал я.
— Поел бы, — убежденно сказал Фиделин. — А то ты что-то бледный очень.
— Спасибо, нет, — ответил непреклонный Перегрин, и мы оставили его в покое.
В разгар обеда — я как раз покончил с супом и собирался заняться жареными цыплятами — Флум доложил, что прибыли парламентеры, числом три. Причем один из них, граф Дарга, утверждает, что знаком со мною лично.
— Граф Дарга? Впервые слышу. Веди их сюда… Хотя, постой, — мне пришло в голову, что это наглец Мордашка посмел явиться сюда во второй раз. — Я сам сейчас спущусь.
Но то был не Алек-Мордашка. Первым во двор вошел низенький, шумно отдувавшийся человек в латах, и я с удивлением узнал свекольный нос и неопрятную седую бороду бывшего ссыльного графа, моего в Даугтере предшественника. Сопровождали его два рослых воина с неподвижными глазами и чудовищными шеями. Один из них нес личный штандарт графа, другой — небольших размеров белый флаг на длинном древке. Все трое были без оружия.