— Не знаю, — сказал я. — Нас чуть не взяли в три круга серые и расти. Я только произнёс слова, которые вычитал в Лормте… Сам не пойму, как это вышло. А потом… потом…
— Последовал ответ, — это сказала Каттея. — Какое недомыслие — совать нос не в своё дело! Ты же не обучен колдовству!
Впервые в жизни я встретил в ней — нет, даже не то недоверие, которым недавно ошеломил меня Кайлан, — а явную неприязнь. Каттея словно закрыла от меня свои мысли, и это было необъяснимо. Может быть, ею двигало убеждение, внушённое колдуньями, будто ни один мужчина не способен овладеть тайным знанием? Но всё равно это было так не похоже на Каттею, что я не мог с этим примириться. Она отдалялась от меня, а я был слишком уязвлён, чтобы просить объяснения, и инстинктивно боялся этого: мы часто цепляемся за неопределённость, опасаясь узнать истину.
Я обратился не к сестре, а к Дагоне:
— Не сомневайтесь, такое больше не повторится. Это была случайность.
Дагона шагнула вперёд, положила руки мне на плечи и снизу заглянула в мои глаза, поскольку я был выше её. Она ответила мне не мысленно, а вслух — несомненно желая, чтобы её услышали все остальные:
— Скрытое в человеке — сила, воля или дар — проявляется, когда приходит необходимость. Ты получил ответ, и это потрясло всех нас: мы думали, Великие давно покинули эту землю. Но теперь благодаря тебе мы знаем, что нам необходимо считаться с ними, а это очень важно знать. Ты оказал нам сегодня огромную услугу.
Её слова разрядили всеобщее напряжение, и Кайлан спросил, каков результат наших переговоров с кроганами. Узнав о неудаче, он помрачнел; Эфутур, в свою очередь, спросил о фасах.
— Они даже не вышли на свет факелов, — ответила Дагона. — Остаётся только гадать: то ли они решили соблюдать нейтралитет, то ли вступили в союз с врагом.
— Есть и другие вести, — сообщил Кайлан. — Дозорные на вершинах дали сигнал: из-за гор подходит ещё один отряд.
— Надо их встретить и провести сюда, — сказал Эфутур.
— Я уверен, приспешники Тьмы сделают всё, чтобы помешать нам собрать войско.
Я направился к одному из местных бассейнов, чудесным образом восстанавливающих силы, чтобы искупаться и переодеться в лёгкие одежды зелёных. По пути я всюду высматривал Динзиля или кого-нибудь из его сопровождения, но так никого и не увидел. Когда я вышел из воды, появился Кайлан и, сев на скамью, стал наблюдать, как я одеваюсь и застёгиваю золотистые пряжки куртки.
— Что-то Динзиля не видно, — не удержавшись, сказал я.
— Он уехал ещё до рассвета, ему многое нужно сделать, чтобы поднять горцев. Так, что же кроганы?