Внутри этот треугольник был затянут разноцветными струнами, словно художник взял да заштриховал его, пользуясь различными карандашами.
На этом красивом, большом музыкальном инструменте играла тоненькая девочка с руками-соломинками и длинными гибкими пальцами.
Руки ее скользили вдоль диковинного инструмента с такой легкостью, словно она не играла, а просто поглаживала струны. Девочка быстро и четко передвигала медные педали, то одну, то другую. И делала она это не глядя, как мотоциклист, переключающий скорости.
Для чего они, эти педали?..
Форточка была открыта. До меня доносились звуки инструмента. С каждым движением педали что-то неуловимо менялось, и порой мне казалось, что по ту сторону окна шумит море…
— Подглядываешь? — вдруг послышался голос Женьки.
Я отскочил от окна.
— Поди лучше полюбуйся, какое объявление висит на площадке…
Мы направились туда.
— Смотри, — сказал Женька.
На стенде, установленном вчера дядей Степой, красной тушью по белому ватману было написано:
15 сентября, понедельник
УЧАСТНИКИ ВЫЕЗДНОГО КОНЦЕРТА СОБИРАЮТСЯ НА «ПЛОЩАДКЕ ВСТРЕЧ»
Форма:
МАЛЬЧИКИ — в белых рубашках и темных брюках.
ДЕВОЧКИ — в белых блузках и темных юбках.
Сбор — к 15 ч. 30 м.
Участники хора для спевки должны явиться в 15 ч.
— Видишь, и название придумали: «Площадка встреч»! — сердито сказал Женька. — Ишь, до чего додумались! А мы всем назло будем играть здесь в футбол… Айда за ребятами!
Только мы свернули к пустырю, смотрим: по шоссе навстречу нам катят два красных автобуса.
Поравнялись с нами, головная машина протяжно заскрипела тормозами.
— Эй, хлопчики! — крикнул шофер, высунувшись из кабины. — Где у вас расположен храм искусства?
— Вам музыкальную школу? — воскликнули мы в один голос. — Она рядом, за углом!
Автобусы свернули к «Площадке встреч». Мы бросились следом.
Вскоре на «Площадке» послышался шум и крик: это музыканты штурмом брали автобусы. Замелькали футляры, нотные папки, скамейки, скамеечки и еще какие-то незнакомые нам предметы.
Громко суетилась высокая женщина, которую все называли Татьяной Васильевной.
Она сердилась и покрикивала:
— Скорее, скорее, не копайтесь, ребятки! До концерта осталось не больше часа, а нам еще надо акустику попробовать.
Женька, не мигая, смотрел на всю эту кутерьму.
Я не знаю, о чем думал мой друг, но мне определенно хотелось быть сейчас среди тех, кто лез в автобус.
Неожиданно я увидел стекольщика дядю Степу. Он осторожно втаскивал в автобус многострунную диковину, которую я недавно видел в окно.
Резная колонка и лебединая шея инструмента золотом сверкали в лучах солнца.