– Гром и молния! – воскликнул Тарус. – Это не хозяин Ко! Я не знаю, кто это!
Увы, данный момент был одним из немногих, когда все чародейство Таруса казалось игрушечным.
Подхватив ларец на лету, фигура осветилась красноватым сиянием и исчезла, точно так же, как минуту назад скалы. Крылан сумел выровнять полет; остальные трое, не отпуская Боромира, спланировали к своим волкам.
– Боромир! – воскликнул Вишена и, не раздумывая, вскочил на одного из печенежских коней. Его примеру последовал Славута; секундой позже – подоспевшие венеды, Боград и Богуслав, да еще Яр.
Анча, вожак песиголовцев, в два прыжка оказался рядом с Яром. Вороненый клинок взметнулся ввысь; хлопец выхватил свой, готовый защищаться, но песиголовец не собирался нападать.
– Ар-роу! Возьми Коготь Тьмы, человек!
Яр на секунду замешкался, потом протянул левую руку. Анча вложил меч ему в ладонь.
«Диво, да и только. Как я его понимаю?» – подумал Яр, не особо, впрочем, удивляясь.
– Гей-гей! – поддал по бокам низкорослому коньку и умчался вслед за венедами.
Черные волки стрелой неслись к Реке; кони, дробно стуча копытами, следом. Яр отстал шагов на сто.
– Обрыв! Обрыв впереди! – на скаку крикнул Боград Вишене.
Река приближалась с каждой секундой.
«Что они, убиться хотят?» – подумал Вишена, прижимаясь к холке лохматого коротконогого жеребца.
А волки ветром пронеслись к самому краю обрыва, развернули аспидно-черные крылья и, плавно взмахивая ими, полетели над Рекой. Вишена, Боград и Богуслав едва успели придержать коней.
– Ах ты, нечисть лупоглазая! – в сердцах сплюнул Пожарский. У летающих всадников, конечно, должны быть летающие звери, будь они хоть волками, хоть кем. Теперь эта мысль казалась очевидной.
Громкое ржание прервало мысли Вишены. Подоспел Яр, не придержавший своего коня, и с разгону ухнул вниз с обрыва. Пожарский и венеды обмерли.
Плащ на плечах хлопца вдруг затрепетал, разложился надвое и стал крыльями, черными, как безлунная ночь. В руках Яра темнели на фоне белесо-голубого неба два клинка, похожих как братья. Летел Яр гораздо быстрее волков.
Странная это была битва. Плевались алым пламенем рубины, все шесть, мелькали вороненые клинки и сверкающие на солнце полукружья секир. Все смешалось, слилось в единую воздушную пляску-карусель. А после Яр, схватив в охапку Боромира, прижимающего к груди три меча, грузно удирал от крыланов и волков к обрыву. Когда стало ясно, что преследователи его не догонят, крыланы отвернули и отстали.
Тяжело махая крыльями Яр опустился на край обрыва. Крылья опали и, струясь, стекли по плечам, обратившись в прежний плащ. Алое сияние медленно гасло в глубине рубинов застежки.