Слон жил пока на газоне, прикованный за заднюю ногу толстенной цепью к внушительных размеров железному штырю, забитому в землю, как Веревкину сказали, на полтора метра. Нет, это, конечно, здорово, но не больно-то убедительными казались Веревкину эти полтора метра. Он когда-то в детстве читал, что может вытворить взбесившийся слон, и штырь не казался ему существенной преградой между его собственной жизнью и слоновьим бешенством. Жуткие картины разрушений и убийств стояли перед веревкинским внутренним взором, и он испытывал легкую панику. Нет, пока-то слон мирно стоял и хрумкал вторым ящиком грунтовой капусты, но мало ли?
Нет, надо было как-то спасать себя, и для начала Веревкин позвонил в коммунотдел ЖЭКа. Там ему велели не беспокоиться, принять валерьянки и пообещали разобраться.
Со слабой надеждой Веревкин ждал три дня, а слон тем временем все топтался посреди того, что недавно было газоном, и произвел несколько куч, подтвердивших прежние опасения Веревкина об их возможных объемах. Ясное дело, аромат кучи источали валящий с ног, и Веревкин задумался о тайном смысле выражения «пряный запах стран Востока».
Веревкин убил еще неделю на разрушение остатков своей веры в людскую солидарность и могущество государственных организаций, звоня в милицию, в отдел по отлову бродячих животных, в санэпидстанцию. Все, словно сговорившись, отвечали, что нет такого закона, чтоб запрещал держать слонов. На вопрос Веревкина, а есть ли такой закон, чтоб слонов держать, ему раздраженно отвечали, что молодой человек шутки шутит, а тут люди работают.
И наконец в самом последнем приступе отчаяния Веревкин позвонил по телефону в газете, где довольно туманно намекали, что легко и в рамках законности решат все проблемы с согражданами. Только!! Серьезные!!! Предложения!!! — остерегало объявление, и, подумав, куда уж серьезней, Веревкин нажал нужные кнопки.
После первого же гудка в трубке раздался голос, интонацией живо напомнивший приемщицу в химчистке через дорогу:
— …говорите!
— Э-э-э-э… — задумался Веревкин, как ему поясней сформулировать свои затруднения. — Понимаете, у меня тут соседи завели слона, — выдавил он и несколько последующих мгновений с сочувствием и злорадством одновременно слушал образовавшуюся в трубке паузу, перемежаемую судорожными попытками вдохнуть.
— Х-хто? — раздался наконец голос вернувшейся в наш мир приемщицы химчистки.
— Соседи… слона… — сникая, произнес Веревкин и приготовился услышать ставший привычным отказ, но приемщица, похоже, передумала и сказала:
— Секунннчку, сейчас я вас переведу.