Нас ждет Севастополь

Июльской ночью, вскоре после того, как наши войска оставили Севастополь, к скалистому берегу, невдалеке от Качи, подошел катер — морской охотник. Человек в гражданской одежде вскинул за плечи рацию, пожал руку командира катера и скользнул за борт. Мгновение — и он исчез в темноте.

Командир катера посмотрел вслед разведчику, удовлетворенно произнес вполголоса:

— Порядок!

Отойдя от берега, охотник не пошел в открытое море, а взял курс на Севастополь.

Командир этого корабля лейтенант Новосельцев имел еще одно задание. Нужно было узнать, пользуются ли гитлеровцы севастопольской бухтой, и, в случае если противник откроет огонь, засечь его батареи.

Катер шел средним ходом.

Море было тихое, темное, лишь за кормой, вспененное винтами, оно светилось голубоватым огнем. На небе, чуть дрожа, горели звезды, роняя в темную воду серебристые блики. Всплеск забортной воды, теплый ветерок, баюкающая тишина — все это остро напоминало о мирных днях. Было же, черт возьми, время, когда моряк, беспечно стоя у леерной стойки, вдыхал полной грудью нежную прохладу южной ночи и напевал песню о любимой, ждущей его на берегу! Да, было…

Но где те песни и где та любимая?!

Стоя на мостике, лейтенант Новосельцев настороженно смотрел на темную гряду крымской земли и чувствовал, как тоска сжимает сердце. Там — Севастополь, родной город моряков. Что происходит сейчас в нем, истерзанном врагом?

Новосельцева поражала необычная тишина на берегу. За двести сорок дней обороны он привык к грохоту снарядов и бомб, к вою самолетов, к лязгу железа, и наступившее теперь безмолвие казалось неестественным. Правда, лейтенанту помнился, но как далекий сон, другой Севастополь — с голубыми бухтами, с белыми домами, раскинувшимися над морем огромным амфитеатром, с тенистыми аллеями каштанов и акаций, с веселым Приморским бульваром, где каждое воскресенье играла музыка. Но война стушевала в памяти прежний облик города. Уже на второй день войны белые дома, радовавшие взор, почернели от маскировочной сажи — и город сразу потускнел, поблек. Новосельцеву иногда казалось, что прежнего города и не было, а он всегда видел груды дымящихся развалин, ободранные стволы деревьев без листьев и сучьев, слышал непрекращающийся грохот орудий, вой самолетов.

Миновав мыс, на котором расположен Константиновский равелин, катер взял левее и прошел совсем близко мимо боновых заграждений. Впереди еле заметно выступили очертания двух крупных кораблей. «Эсминец и транспорт», — определил Новосельцев.

— Право руля! — скомандовал он.