Но чем больше минут пробегало, тем дальше уходила радость, пока Колином вновь не овладело подавленное настроение, которое нависло над ним, навалилось на его плечи, становясь тяжелее с каждым тиканьем часов. Потому что именно сейчас он понял, с чем именно должен расстаться.
Колин провел рукой по ее обнаженному плечу. Она уснула? Господи, до чего же ему не хочется будить ее! Как ему самому не хотелось прерывать тот прекрасный сон, который он видел всего несколько мгновений назад…
Колин подвинулся ближе к ней.
— Холли!
Ее ресницы затрепетали, и она улыбнулась ему.
— Я сделал тебе больно?
— Да, но это было чудесно.
— С тобой… все будет в порядке? — Он имел в виду не только это утро — он говорил обо всей ее будущей жизни. — Нам не следовало…
— Я не сожалею об этом, — прошептала Холли. — И никогда не буду сожалеть.
Но что, если…
Глаза Холли широко распахнулись, она приподнялась на локтях.
— Я переживу любые последствия, — пообещала она. — Сестры никогда меня не оставят, что бы ни случилось, даже если общество от меня отвернется. Я не боюсь.
Эти слова сильно задели Колина, потому что напомнили ему о существовании той любви, какой никогда не было в его семье. А еще он подумал обо всем, чего никогда не сможет ей дать.
— Я понимаю, что ничего не изменилось, — с грустной улыбкой промолвила Холли.
Колин заставил себя выпрямиться, не уронить голову.
— Ну хотя бы рассердись на меня, — попросил он. — Я смогу стерпеть твою обиду. Но сейчас твоя нежность и сердечность для меня невыносимы. Ведь я никогда не обещал тебе больше, чем могу дать.
— Всего лишь несколько мгновений назад ты сказал, что веришь мне. Но это не так! И похоже, ты никогда мне не поверишь! — бушевала Холли.
Она села и, повернувшись к Колину спиной, стала молча собирать свою одежду.
— И что ты теперь будешь делать? — спросила Холли, без особого успеха пытаясь затянуть волосы в тугой узел.
Как она ни старалась, рыжие кудряшки выбивались из прически и плясали вокруг ее разгоряченного лица.
— Я вернусь в конюшню, — сказал Колин, взяв со стола свой галстук и засунув его в карман камзола. За окном небо начинало светлеть; появившаяся на оконных стеклах роса серебристыми дорожками стекала вниз. — Я отдал распоряжение избавиться от всего оставшегося корма, и мне необходимо удостовериться, что оно исполнено. Ну а потом я должен начать расследование того, как все это вообще могло произойти.
— Я пойду с тобой.
Колин покачал головой.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал он. Холли начала было возражать, ссылаясь на то, что ему может вновь потребоваться ее помощь, но он остановил ее, подняв руку. — И повидаться с сестрами.