— Понимаешь, Танюш, инсценировка смерти Андрея была всем удобна и выгодна. Он уезжает, его место остается свободным. А в нашем отделе на роль руководителя гожусь только я — и работаю давно, и в делах неплохо ориентируюсь, — убеждал меня Лавкин. — Поэтому мы и решили все это провернуть.
Я кивнула, пытаясь привести мысли в порядок. Вроде бы все вполне логично и Лавкиным убивать Перцевого действительно нет никакого резона. Опять я в тупике. Во всяком случае, доказать пока что ничего не смогу.
Потом Сашка долго расспрашивал меня о менте, который снабдил меня сведениями. Я отделалась полунамеками, не вдаваясь в подробности и тем более не говоря, что сама являюсь частным детективом. Особенно Лавкина интересовало, как менты могли узнать про паспорт. Я тонко предположила, что они могли провести несанкционированный обыск или выйти на Лавкиных через изготовителей паспорта, ведь среди личностей, зарабатывающих фальшивыми документами, находятся и «завербованные» милицейской службой. Саша вроде бы мне поверил, во всяком случае, докапываться перестал, что меня порадовало.
— А алиби вы себе выдумали, когда узнали, что Перцевой убит? — поинтересовалась я, когда поток Сашиных вопросов иссяк, и закурила очередную сигарету.
Гала давно оставила нас вдвоем и теперь хлопотала на кухне.
— Нет, — качнул головой Сашка, и глаза его лукаво блеснули. — Мы просто предвидели, что к нам могут привязаться или с паспортом, или еще с чем. Может, кто засечет Перцевого на вокзале, и он, разумеется, расскажет, откуда взялись фальшивые документы. А так — мы его не видели и ничего вообще не знаем. Вот и все, Танечка, и ничего здесь особенного нет.
Я спросила, как же Лавкина миновала охранника, лишь желая подтвердить собственное предположение относительно окна на площадке между вторым и третьим этажами и лестницы сбоку пристройки. И Сашкины слова полностью убедили меня в собственной наблюдательности. Потом мы с супругами пили чай. Недолго, впрочем.
А когда я стала собираться домой, Сашка попросил:
— Тань, ты своим приятелям-ментам ничего не рассказывай, пожалуйста, из того, что здесь услышала. Пусть сами докапываются, к чему им работу облегчать. К тому же ничего особо страшного мы ведь не делали.
Я, покривив душой, пообещала молчать, как рыба об лед, Сашка проникновенно пожал мою руку на прощание, а Гала даже поцеловала в щечку. Не могу сказать, чтобы прикосновение ее чересчур накрашенных губ было особенно приятно, но важно ведь внимание. И супруги проводили меня до дверей. Поэтому я не сделала одной важной вещи — не сняла «жучков». Для такого действа ведь необходима определенная свобода маневра, которой у меня совершенно не было. Ладно, вдруг придется послушать их беседы еще? Тем более, пока преступление не раскрыто, я не имею права выпускать из виду ни одного из возможных подозреваемых.