— Понял. Послушать тебя, так во всем виноват только я. Мы же обсуждали эту проблему, и оба решили, что хотим ребенка. Если помнишь, я предлагал подождать, пока мы обживемся, а ты сказала, что не видишь в этом смысла. Я согласился. Мне очень жаль, что все трудности свалились на тебя, я тебе сочувствую. И ты знаешь, что я готов сделать все что угодно, лишь бы облегчить твое положение.
— Все это я знаю, Филип. Мужчины всегда говорят нечто подобное. Звучит, по-моему, довольно глупо. Ты ничем не можешь мне помочь и прекрасно это понимаешь. Есть вещи, которые доступны лишь женщине, в их числе — рождение ребенка. Собери хоть всех мужчин на свете, они бессильны изменить заведенный порядок. Мне неприятно, что ты чувствуешь себя виноватым. Мне досадно, что я не могу посидеть с тобой и поиграть в шахматы. Жаль, но мне не доставляет удовольствия слушать, как ты читаешь стихи о любви. Меня интересует только ребенок. Все остальное не имеет для меня никакого значения. Боже, только бы это была девочка! Я назову ее в честь мамы.
— Не поговорив предварительно со мной? — спросил Филип.
— Но мы же обсуждали этот вопрос. Ты ничего не имел против. Я согласилась, что имя мальчику даешь ты. Почему ты говоришь так, словно впервые об этом слышишь?
— Потому что то был случайный разговор. И мы ничего не решили определенно. Имя для ребенка очень важно.
— Филип, я не собираюсь заниматься этим сейчас. Извини, но я поднимусь к себе и немного полежу. Пожалуйста, сделай милость, поспи в комнате для гостей. Тебе нужен отдых, а рядом со мной ты едва помещаешься. Я не могу допустить такой несправедливости. И я чувствую себя, как… слониха.
Салли расплакалась и вышла из столовой, слегка переваливаясь с ноги на ногу.
Лежа поперек кровати, она в ярости колотила подушку. Ее мать никогда не была такой! Будучи беременной, оставалась худой, только живот слегка выпирал из-под платья. Ей приходилось много работать, и беременность вовсе не означала возможность отдохнуть. Она мало ела и все время двигалась, заботясь о своих младших детях, присматривая за средними, обслуживая старших. Почему же она, Салли, не может быть такой же? Ведь дочери, как обычно, похожи во всем на матерей.
В конце концов Салли уснула, и во сне ей являлись беременные женщины, целая вереница, причем все походили на ее мать. Она проснулась на рассвете, обливаясь потом. У нее начались схватки. Инстинктивно Салли поняла, что пришло ее время. Из глаз покатились слезы. Она попыталась перекатиться к краю кровати, потом спустила ноги и чуть не лишилась сознания.