Но никакого выстрела в спину, конечно, не было, это выдумка Володарского для «оживляжа». В 1923 году Дмитрий Фурманов написал книгу о Чапаеве как о герое и прекрасном человеке. В 1926 году он умер. А вдова-то его Анна Никитична как раз и написала сценарий великого фильма.
Михаил Веллер, неутомимый интеллектуал второй свежести, тоже на страже исторической правды. Пишет, что Чапаев - «одна из дымовых шашек нашей фальсифицированной истории... продукт кино, к которому прилагается два тома анекдотов». Не соображает, зачем же историю сфальсифицировать, а потом продукт своего сизифова труда прятать за дымовой завесой. Наоборот, надо над ним разогнать все тучки, дымки и туманчики.
Автор одной хвалебной рецензии пишет ещё: «Э. Володарский и С. Щербин и не думали покушаться на классику. Они лишь оставили за собой право взглянуть на эпоху, в которую жил Чапаев, с высоты нового века». Для него нынешняя пора – великая высота... По-моему, одного примера достаточно, чтобы понять, покушались или нет. У Васильевых есть забавный эпизод. Ночь. Чапаев сидит за столом над картой, а Петька смотрит-смотрит на него с печи и вдруг спрашивает: «Василий Иванович, вот ты дивизией командуешь. А армией мог бы?» - «Мог бы, Петька, мог бы». - «А фронтом?» - «И фронтом мог бы» - «А всеми вооруженными силами республики?» - «Тоже мог бы, Петька» - «Ну, а в мировом масштабе?» - «Нет, Петька, не мог бы – языков не знаю». Да, эпизод забавный, но в какой-то мере и характерный для обоих персонажей.
И вот что мы видим у Володарского и Щербина. Петька притащил на плечах в драбодан пьяного Чапаева в избу. И потом разговор. «Василий Иваныч, ты полведра водки выпить можешь?» - «Могу» - «А три четверти?» - «Тоже могу» - «Ну, а целое ведро?» - «Нет, Петька, не могу. Это под силу только товарищу Ленину». И такую пародию, глумление над классикой критик патриотической газеты не видит.
Возьмите сцены расстрелов. Их в фильме множество. Они чередуются: вот красные расстреливают человек пять-шесть, вот белые столько же. Но кого и за что - неизвестно. Авторы хотят создать впечатление, что и те и другие всегда расстреливали пленных. Но есть выразительные нюансы. У красных какой-то командир, руководящий расстрелом, что-то жрет и с жирным куском во рту даёт команду: «Огонь!..» Художественная находка, хотя команда должна бы быть «Пли!».
В другом случае после расстрела красноармейцы стаскивают с убитых сапоги и гимнастёрки. Ещё худнаходка. Но вот не художества, а документальный «Ледяной поход» Романа Гуля. Заслуженный антисоветчик Карем Раш, коллега академика Пивоварова, уверен, что этот знаменитый поход был где-то «в районе Красноярска», на Енисее («День литературы», 17.12. 2012). Но даже не антисоветчикам, если не ленивого ума, известно, что этот поход корниловцев был за тысячи верст от Енисея, а именно - от Ростова до Екатеринодара, где Корнилов погиб. Так вот, у Р. Гуля, участника этого похода, есть такие строки: «Из-за хат ведут человек 50-60 пёстро одетых людей. Пленные. Подполк. Нежинцев кричит: - Желающие на расправу!