Электролечение?
Я, конечно, в нашу науку верю. В то, что она самая передовая и правильная, – так и вовсе. Но вот совать пальцы в розетку… как-то это меня напрягает. Неохота, знаете ли…
Впрочем, моего мнения никто и не спрашивает. Так что уже утром следующего дня я лежу на жестком топчане, опутанный какими-то проводами и пристегнутый к нему ремнями. А немногословный санитар около электрощитка пощелкивает какими-то тумблерами.
– Режим, – говорит ему медсестра за столиком и делает какую-то пометку в бумагах.
– Есть режим! – что-то включает санитар.
– Проверка амплитуды.
– В норме! – откликается электромедик.
– Включайте!
Отчего мне никто сразу не сказал, что под электролечением подразумевается обыкновенный (или нет, кто там его знает…) электрошок? Удовольствие весьма сомнительное, я вам скажу… Самого бы этого врача сюда, глянуть, как он в дугу сворачиваться станет. Больно же! Кто только изобрел эту пытку?! И результаты ее тоже… Строго говоря, вообще незаметны или как минимум неоднозначны. Ну ускорилась у меня какая-то там реакция – и что? Память-то не вернулась! Бетховеном не стал и на скрипке играть тоже, скорее всего, не буду. А вот злости – той поприбавилось. Да и мотает меня во все стороны, словно дубиной по башке звезданули.
Теперь я понимаю, отчего в коридорах больницы лежат коврики и дорожки. Здесь и сейчас любой посторонний звук способен вывести меня из себя. Надо думать, я тут не один такой… нервный.
Дни идут как-то медленно. Возможно, оттого что они до предела насыщены всевозможными процедурами? Не знаю… Но вот на сеанс гипноза шел с волнением. Уж больно интересные штуки о нашем докторе Крауци рассказывали на прогулках мои собратья по лечению. И видит-то он насквозь, да и внушить может всякое…
– Как он мне предложил последнюю девчонку вспомнить! – восхищенно говорил коренастый артиллерист Ханс Баумгартен. – Я сначала-то засомневался… мол, где та Ингрид, сколько уже времени прошло! А он – не отстает! Говорит – ты ж ее трогал? А то, отвечаю! И не только руками, так сказать… Ну и вспоминай, кивает доктор. А я тебе помогу, подскажу, если что…
– И как? – интересуюсь я. – Удалось?
– Спрашиваешь! После этого – аж трусы стирать пришлось… – смущается Ганс. – А дальше – прямо как из мешка все и посыпалось! И взводного вспомнил, да и ребят всех тоже… Мне рыжий Ольбрихт десять марок задолжал – теперь-то спрошу! А он-то, поди, и обрадовался!
Доктор же на поверку оказался совсем нестрашным. Худым, как жердь, и очень болтливым. Он усаживает меня на стул и устраивается напротив.