Присаживаюсь на поваленное дерево и открываю комсомольский билет.
Так, «Всесоюзный Коммунистический…» – пропускаем, это мне неинтересно.
Ага, вот и имя хозяина.
Красовский.
Максим Андреевич.
Не веря своим глазам, еще и еще раз вчитываюсь в эти строки.
Нет, зрение меня не обманывает.
Красовский Максим Андреевич – мой прадед…
За много лет до (или после?) описываемых событий
– Смотри, Максим, – протягивает мне старый фотоальбом отец. – Вот тут собрана почти вся история нашей семьи. Ну разумеется, та, которую удалось собрать. И фотографии есть – те, которые уцелели.
Листаю старые, непривычно толстые страницы. Под фигурными полосками бумаги укреплены пожелтевшие фотографии. Лица людей мелькают передо мной. Это все, кто тут изображен, мои родственники? Точнее, уже предки.
– И сколько же тут всех собрали, пап?
– Двадцать три человека. О некоторых просто ничего неизвестно, слишком много времени прошло. Да и время это было… всякое, в общем. Вот, например, твой прапрадед – Андрей Красовский. Так он вообще был полковым священником. От него только одно фото и осталось, больше просто не существует. Да и то нашли его уже в наше время – в Интернете натолкнулись на статью о военных священниках, там его фото и отыскалось.
– Он воевал?
– Да. В Русско-японскую и в Первую мировую. Даже ордена имел.
– А разве они воюют? Ведь попам в руки оружие брать нельзя!
– По-всякому воевать можно, Максим. Мы просто многого не знаем о тех временах. Но за выслугу лет священникам наград не полагалось. Да еще и военных орденов!
– Многие из нас воевали?
– Почти все. Даже и женщины. Одна из твоих прабабушек – так вообще всю войну прошла! Связисткой была. И оба прадеда – один из них капитаном войну закончил, артиллерист.
– А второй?
Отец переворачивает несколько страниц. Передо мною фото – молодой парень в красноармейской форме. На груди какие-то значки и даже медаль.
– Вот он. Максим Андреевич Красовский – тебя в его честь назвали Максимом.
– Только одно фото? А почему он рядовой? Второй прадед – вон, до капитана дослужился! Он что, где-нибудь в тылу служил?
Отец почесывает подбородок.
– Видишь ли, Максим… Про него вообще мало что известно. Они с твоей прабабкой только успели пожениться, как его в армию призвали – война началась. Воевал он хорошо, видишь, даже в сорок первом его медалью наградили, а тогда с этим туго было… Стрелок был хороший – ну это у нас почти семейная черта, сам знаешь. А потом… Под Ленинградом это случилось. Отрезали его часть, и после этого – все. Никаких сообщений о нем больше не поступало. Официально – он пропал без вести. Не он один, таких тысячи были…