Ну вот и все.
С прадедом своим я попрощался, теперь и о себе подумать нужно. Что делать буду?
Часа через четыре-пять отделение должно прибыть в расположение части. Не прибудет уже, это и ежу ясно. Порядок соблюдут – и сюда кого-нибудь отправят. Еще через час он стремглав принесется в деревню и поднимет на уши буквально всех. И что? Пока доложат в штаб (без этого – никак), поднимут первое и третье отделение, уже стемнеет. Пойдут искать в ночь?
Ага, щас!
Десяток человек уже полег – понятно, что их не один человек тут порезал (не поверит в это никто), так что и прочесывать местность нужно ротой, не меньше. И искать станут не меньше чем пять-шесть человек (это уж я постарался, натоптал тут тропиночек да гильз стреляных в разных местах поразбрасывал, и из винтовки часового пальнул пару раз), которые напали на отделение.
Встанем на место тех, кто ищет: как далеко они пойдут?
Да в зоне своей ответственности искать станут. Дальше, чем на один дневной переход не отойдут. Это не специальные части по охране тыла – обычная пехота. Которая, между прочим, имеет и свои задачи. Им на фронт скоро, а не лес прочесывать. Но уж в зоне своей ответственности они все прочешут тщательно, и к бабке не ходи. Под каждый куст заглянут. С их точки зрения, нападавшие сейчас во весь дух бегут куда-нибудь подальше. А что? Фора у них приличная – несколько часов.
После прочесывания еще день-другой тут все будут на ушах стоять. А как же – ЧП! Но вот после этого все войдет в прежнюю колею. В штаб отпишут донесение, в котором укажут, что старший стрелок Макс Красовски захвачен противником и уведен в лес. Почему? Да потому…
Что сделает солдат, по неясной причине порубивший и пострелявший своих товарищей? Опосля того, как очухается?
Уйдет в лес?
Сомнительно, но возможно.
Еду с собой возьмет?
Несомненно, да и любые другие нападающие так поступят.
А какое оружие с собой этот солдат унесет?
Свое – то, к которому привык.
Вот тут и будет первый облом. Винтовка Макса, с окровавленным прикладом, валяется рядом со всеми прочими. И кусок веревки, с одного краю ножом перехваченный, – тоже. Что по логике вещей выходит?
Ранили Макса, оглушили и повязали. Опосля чего – увели в лес.
Логично?
Вполне.
Есть изъяны?
Ну… особых я пока не вижу.
Кто может первым высказать какие-то подозрения? В смысле – довести их до высокого руководства? Так, чтобы его выслушали?
Ротный.
Обер-фельдфебеля никто слушать не станет, да и не полезет он через голову офицера к командиру даже и батальона. Про полковника – и вовсе молчу, для немца это просто немыслимо.