— Здравствуйте, уважаемый, — подхожу к стойке, где трактирщик протирает грязные глиняные кружки не менее грязной тряпкой, — мне нужна комната с двумя кроватями, горячая ванна и ужин на двоих.
— Платить есть чем? — недружелюбно буркает хозяин, — две литки, или убирайся.
Я настолько плохо выгляжу, или вежливое обращение сразу же провоцирует местных на хамство? Молча кладу на стойку серебряную монету эранийской чеканки.
— Вот ваша комната, господин, — молоденькая служанка распахивает дверь, — ванна будет готова через три нима. Вода уже греется. Что-нибудь еще?
Последнее слова произносится с особой интонацией, но я делаю вид, что не заметил.
— Если вы сможете найти приличное платье для этой девочки, я буду благодарен.
— Я попробую, господин, — улыбается служанка и исчезает за дверью.
Вполне приличная бадья с горячей водой установлена в соседней комнате. Как же приятно снова почувствовать себя цивилизованным человеком, а не обросшим грязью бродягой! Когда я уже почти собрался вылезать из ванной, в дверь протиснулась все та же служанка.
— Я нашла платье, но дверь вашей комнаты закрыта.
— Отлично. Оставь здесь. — «И выметайся» не произношу, но даю понять тоном.
— Потереть вам спинку, господин? — нет, намеков эта девица не понимает.
Ну и черт с ней. Встаю из ванны и начинаю вытираться полотенцем, отвернувшись к окошку. И мне насрать на правила приличия и девичью стыдливость. Тем более что она тут и не ночевала.
Узкая ладошка игриво проводит по спине, горячее дыхание обжигает шею.
— Господин точно больше ничего не хочет?
Прах и пепел! Я же не железный! Неимоверным усилием воли гашу эмоции и беру организм под контроль. Умение управлять собственной кровью иногда очень полезно.
— Послушай, красавица, — оборачиваюсь к девушке, — ты, несомненно, привлекательна и очень соблазнительна (девчонка действительно очень даже ничего). Я даже готов поверить, что дело не в деньгах, и я тебе просто очень понравился, но видишь ли в чем дело…
А в чем дело? Ладно, будем импровизировать.
— Я… дал обет (О, неплохо! По-рыцарски, как в романе) в память о… (погибшей жене? Нет, могут раскусить — я понятия не имею, какие здесь могут быть символы вдовства) погибшей подруге. Так что прости.
Чмокаю девушку в щечку и продолжаю одевание. Кажется, съела. Эмоции говорят не об обиде, а скорее о романтической мечтательности.
— Сколько с меня за платье? — интересуюсь я, когда мы заходим в комнату.
— Два эри.
Эри здесь называют, кажется, медные монеты эранийской чеканки.
— Держи три и помоги этой юной леди привести себя в порядок.