Едва официант принял заказ, как князь Орлов сказал:
– Поздравляю, в «Ля Франс» пишут, что вчера в Версале Наполеон наградил вас Большим Крестом Почетного легиона.
В руке у него была «Ля Франс» с сообщением о вчерашнем официальном визите Бисмарка в Сен-Клу к Луи-Наполеону уже не в качестве посланника, а министра-президента.
– Но дядюшка, – сказала Кэтти (о Боже, при одном взгляде на нее у него снова защемило в груди!), – как вам удалось при вашей новой должности так быстро сбежать из Берлина в Париж?
– Княгиня, – сказал он с легким нажимом, – я теперь не тот, что месяц назад в Авиньоне. Я премьер-министр! В моем распоряжении сотни шпионов. Они доложили, что вы в Париже, и вот я здесь.
Кэтти и Николай даже не подозревали, насколько мало эта шутка была шуткой.
– Я привез вам ноты, – продолжил Бисмарк и протянул ей красивую папку из розового сафьяна.
– Мерси, дорогой! Ой, это же мой любимый Лист! – она положила на его ладонь свою теплую ручку. – Вы такой милый!..
Николай проследил за этим жестом, но никак не отреагировал, и ее ручка осталась на руке Бисмарка.
– Если Наполеон наградил вас Крестом, – произнес Николай, – означает ли это военный союз Франции и Пруссии?
– Наоборот, – усмехнулся Бисмарк. – Хитрый лис, он этим крестом открестился от всяких с нами союзов.
– Тогда… может, мы обсудим союз Пруссии с Россией?
Тут Кэтти прилегла своей головкой на его плечо:
– У вас такая красивая рука! Когда вы приедете к нам, я сыграю вам все ваше самое любимое, даже Бетховена!
От запаха ее щекочущих волос у него пресеклось дыхание.
Но Николай вернул его к теме политики:
– Обсудим?
– Союз? – уточнил Бисмарк. – Чтобы все об этом трубили? Зачем? Зачем делать из Пруссии честную женщину, когда жизнь во грехе дает нам такие преимущества? – И он посмотрел на Кэтти.
Но она спрятала в ноты свои голубые глазки, и Бисмарк повернулся к Николаю:
– Теперь я провожу внешнюю политику, как прежде ходил охотиться на вальдшнепов: не делаю ни шагу, пока не проверю, достаточно ли тверда и надежна болотная кочка, на которую я намерен ступить.
Тут из дверей кухни появилась инкрустированная тележка с серебряными вензелями «Le Procope «. Официант в темно-синем фраке катил к ним большое блюдо, накрытое высоким серебряным колпаком. Под этим колпаком был знаменитый Coq au Vin – петух в божоле.
Samois-sur-Seine. Chateau de Bellefontaine.
29 ноября 1862 г.
« Дорогой дядюшка,
в Париже час ночи, весь дом спит, а мне совсем не спится. Николай, как Вы знаете, уехал в Петербург. А я только что вернулась домой с концерта и нашла тут Ваше письмо. В концерте я слушала несколько квартетов Мендельсона и теперь нахожусь под таким впечатлением, что оно заставляет меня бодрствовать даже в столь поздний час. И сразу – Ваши строки, такой приятный сюрприз! Но скажите: почему вы всегда отправляете мне письма через прусское посольство? Я получаю их запечатанными сургучом и дипломатическими штемпелями, и могут подумать, что мы с вами замышляем заговор, опасный для Пруссии и России. Должна признаться, я немного посмеиваюсь над этим… Но это все пустяки, Ваше письмо очень милое – спасибо за него!