— Вы действительно собираетесь туда вернуться? — этот вопрос сорвался у Эммы с языка против ее воли.
— Разумеется. Ехать недалеко, даже если просто шагом. Грант сказал, что с ними приехала какая-то красотка с потрясающей грудью. Поеду посмотрю… Кто-нибудь наверняка захочет сыграть в карты… И вообще, что, по-твоему, может удержать меня здесь?
Эмма отступила назад, кутаясь в свой черный плащ — совсем такой же, как у Киллорана.
— Полагаю, ничего, — голос ее прозвучал ровно.
Граф словно о чем-то раздумывал.
— Да. Пожалуй, что ничего. Или ты собиралась предложить мне себя? Наверняка та красотка с грудью имеет куда больший опыт в подобных делах. Такие женщины знают, как доставить мужчине удовольствие, но и девицы порой бывают занимательны. Так что, мне остаться?
— Остаться?..
— Остаться и переспать с тобой, — это прозвучало очень грубо.
Такое поведение было несвойственно Киллорану. Не его стиль. Граф избегал грубостей и редко говорил то, что думал.
Эмма с трудом поборола искушение сказать: «Да». Ей так захотелось увидеть, как это нарочитое равнодушие и высокомерное презрение ко всему окружающему — людям, деревьям, луне — сменится ошеломлением.
Но ставка в их поединке была слишком высокой.
— Думаю, не стоит, — она словно взвешивала все «за» и «против». — Когда вы еще увидите такую потрясающую грудь, о которой говорили ваши друзья и о которой сейчас вспомнили сами? Меня вполне устроит общество слуги. А перед сном я подышу свежим воздухом.
В зеленых глазах что-то промелькнуло. Удивление, невольное уважение? Промелькнуло и сразу исчезло.
— Разумно, детка, — похвалил ее Киллоран. — Тебе действительно нужно отдохнуть. И мне проще, раз ты сама так решила.
Эмма посмотрела ему прямо в глаза.
— Это почему же?
— Да потому, радость моя, — граф взгляд не отвел, — что в моих интересах сберечь тебя для Дарнли. Доброй ночи и приятных сновидений.
Счастье еще, что охотничий домик Киллорана был совсем маленьким. С виду он выглядел вполне крепким, но воздух в помещении был стылым. Очевидно, здесь давно не разжигали огонь. Дрова в камине уже пылали, но, чтобы протопить как следует, нужно было время.
Киллоран уехал, даже не оглянувшись на прощание. Эмма мысленно поблагодарила за это судьбу и стала наводить порядок. Она старалась не думать о том, куда граф сейчас отправился. Если уж Киллорану так захотелось развлечься, пусть развлекается.
Бешеная скачка, когда ее швыряло в карете от одной стены к другой, после вчерашних злоключений добавила измученному телу неприятных ощущений. Еще Эмма очень хотела есть, а в корзинке лежала только начатая бутылка кларета. Правда, оставалась надежда, что Киллоран позаботился о том, чтобы она не умерла здесь с голоду, и велел слуге захватить еды. Девушке захотелось упасть в кресло и заплакать… От усталости… От голода… И от какого-то иного чувства, которое она не в состоянии была объяснить даже себе самой.