Между тем, ступив на порог, Киллоран сразу почувствовал, что внутри кто-то есть. Он уловил запах щелока и свежести, словно недавно кто-то вымыл полы. Они действительно оказались чистыми. Наваждение…
Граф стал подниматься по лестнице, не зная, чего ему ожидать — то ли эльфов и фей из сказки, то ли злодеев из реальной жизни. Но разве злодеи моют полы в доме, где двенадцать лет никто не живет?
На пятой ступеньке широкая дубовая лестница скрипнула. Киллоран помнил этот звук с детства, и сейчас он стал предвестником чего-то неведомого. В доме царило безмолвие, и все-таки он был тут не один.
Кто здесь, черт побери? Где искать это чистоплотное привидение или забредшего переночевать странника, он уже знал.
Когда-то первая спальня слева принадлежала его родителям. Это было еще до того, как отец стал графом, и они переехали в родовую усадьбу Киллоранов — место, которое он сам ненавидел. А здесь, в старом поместье, он был счастлив…
Киллоран вошел в спальню и сразу направился к окнам. С улицы тянуло свежим, холодным воздухом. Он закрыл оба окна, повернулся и увидел ее.
Граф знал, при всей невозможности этого знания, что найдет ее здесь. Сейчас он смотрел на Эмму, мирно спящую на широкой кровати его родителей, и не удивлялся тому, что видит. На ней было платье цвета весны — светло-зеленое, рыжие волосы перевязаны белой лентой, на щеке — след пальцев руки, испачканной пылью. Так вот кто моет полы в его доме…
Туфли Эммы, слишком маленькие для такой высокой и не худенькой девушки, были сброшены около кровати. Она спала, положив ладони под голову, и выглядела при этом беззащитной и очень трогательной.
То ли Эмма услышала, как он закрывал окна, то ли сквозь сон уловила звук его шагов… Она вдруг открыла глаза и тут же в изумлении ахнула.
— Это мой дом, — сказал Киллоран негромко — нужно же было что-нибудь сказать.
Эмма села, прижавшись спиной к резному изголовью.
— Я не знала, — прошептала она. — Мне никто не сказал. Дом был словно живой, но такой заброшенный, такой печальный, что я…
Она сбилась и посмотрела на хозяина печального дома с такой болью и надеждой, что внутри у него все перевернулось.
— Разве дом может быть печальным? — спросил Киллоран, подходя ближе.
— Конечно. Я думаю, он тосковал по тебе. Ему отчаянно не хватало тебя, хотя ты и оставил его, уехал…
— Без меня ему лучше, — граф уже знал, что они говорят не только о доме и оба понимают это.
— Нет, не лучше, — возразила Эмма и тут же задала вопрос по существу: — Как ты оказался в Ирландии? Почему ты пришел сюда? Ты ведь не знал, что я здесь, уж в этом-то я уверена.