Эмилий нашел девушку на скамье в саду, Лепиду вначале показалось, что она мирно спит, пригревшись в лучах заходящего солнца, но Друзилла уже была холодна. Она улыбалась. А рядом, свернувшись клубочком, охраняла ее покой дымчатая кошка.
Калигула, узнав о смерти Друзиллы, потемнел лицом и, не прощаясь, вышел. За ним кинулись отец и сын Вителлии и приехавший Агриппа. Следом к выходу потянулись и другие гости. Агриппина и Ливилла рыдали в голос.
А Макрон был спокоен. Друзилла ушла с миром, теперь ей не страшна встреча с темной богиней, она знает, что клятва будет исполнена.
Тенистый солярий на крыше дома, расположенного на склоне Целия, среди таких же богатых домов римской знати, укрывал от посторонних взглядов тайных влюбленных. Они занимались любовью несколько часов, пока невыносимая жара не заставила их разомкнуть объятия. Обнаженная Мессалина была чудо, как хороша, Феликс мог бесконечно гладить ее нежную кожу, ласкать грудь, но девушка решительно оттолкнула его руку.
— Я с ума сойду от этого зноя! Сейчас бы в прохладу бань! — мечтательно протянула она.
— Опомнись, Валерия, в Риме траур! Все бани закрыты до особого распоряжения императора, — возразил ей Феликс.
— А что мне этот траур? — возмутилась Мессалина. — Почему все должны горевать о смерти его сестры? Нельзя смеяться, купаться, встречаться с родственниками. Возбранены все развлечения, отменены игры, скачки, пьесы. Запрещена жизнь!
— Но ведь Друзилла была и твоей подругой, — сказал Феликс, удивленный таким равнодушием со стороны Мессалины.
Девушка досадливо отмахнулась. Ее агатовые глаза зло засверкали.
— Ну и что с того? Да и не дружили мы вовсе, она таскала меня за собой, будто ручного зверька. Я молода и красива, мужчины всегда обращали внимание лишь на меня. И, благодаря этому, она тоже заводила знакомства, находила новых любовников.
Феликс снова обнял сестру:
— Расскажи мне, каким утехам предавались вы вдвоем. Что проделывали с вами мужчины? Только подробно, ты ведь знаешь, как меня это заводит.
Мессалина покорно приложила губы к его уху и зашептала, подкрепляя слова ловкими движениями нежных рук, отчего Феликс вскоре застонал и выгнулся дугой на постели.
— Интересно, надолго наш император покинул Рим? — попросил он, как только перевел дух. — Мой отец серьезно намерен сделать тебя новой императрицей. Ты составила бы достойную партию Гаю Цезарю, наш род столь же древен и знатен, как и род Германика.
Мессалина мечтательно вздохнула.
— Да помогут ему в этом боги! Но Калигула ни разу не взглянул на меня с интересом. Не знаю, может, в том повинна ревнивая Друзилла, мечтавшая о свадьбе с ним.