Да, горевать было некогда. Домой в ту ночь он так и не попал, лишь перед самым рассветом вздремнул часок на полевом стане бригады У сто.
А на заре уже прибыла на грузовике первая партия людей, затем вторая, третья… Нужно было начинать рытье арыка.
В первые минуты Мутал, оставаясь незамеченным, внимательно и с затаенной тревогой наблюдал за колхозниками. От тревоги сразу же не осталось следа. Наверное, уже один вид пшеницы — густой, высокой, но словно начинающей томиться от недостатка влаги, — убеждал людей сильнее, чем тысяча словесных увещеваний. Едва спрыгнув с машины, колхозники спешили в поле. Оттуда неслись голоса:
— Вот это хлеб! Уродился на славу!
— Если сбережем, по пуду на трудодень выйдет.
— Сбережем, с помощью всевышнего!.. Гляди, как раис крепко взялся!
Часам к девяти Тахир привез обоих стариков — Абдурахмана и Рахима и с ними Муборак. Они успели съездить в больницу. Абдурахман-мираб держался, как и накануне, замкнуто, строго. Ни слова не сказал о состоянии дочери. А ее состояние оставалось тревожным, об этом позже сообщила Муборак.
Люди притихли, когда старик Абдурахман, прямой, неторопливый, вышел из машины. Он обвел всех строгим взглядом из-под седых мохнатых бровей и сказал просто и веско:
— Нужно начинать, председатель.
Абдурахман-мираб посоветовал распределить всех по пяти бригадам, каждой из них отвести по километру трассы и начать работы всем сразу, широким фронтом. Усто Темирбек, коротко переговорив с мирабом и председателем, отобрал людей себе в шестую бригаду.
— Это у нас будет саперный батальон! — объявил он.
«Саперам» предстояла самая сложная работа: помогать сварщикам монтировать трубы над руслом реки и ставить деревянные подпорки под трубопровод.
Только к обеду все утряслось, работа закипела от конца к концу будущей водной магистрали. Мутал с Рузиматом поехали на шахты за подъемным краном, без которого трубы не уложишь.
Но и удачи, видно, не всегда идут чередой. Не успел Мутал, вернувшись, вылезти из машины, как подошла Муборак и сообщила: только что здесь был районный прокурор и с ним представитель обкома товарищ Рахимджанов. Поговорили немного, поглядели и уехали в кишлак. Сказали, что там подождут председателя.
Мутал сел в машину — и полчаса спустя был в кишлаке. Прибывших он застал в своем кабинете.
Представитель обкома Рахимджанов, молодой, высокий, ладный собой, с копною волнистых темных волос, свисающих на лоб и левую бровь, встретил Му-тала шуткой:
— Простите, в ваше отсутствие я занял высокое председательское кресло!
Затем, взяв портфель и бумаги, он пересел на диван, к прокурору.