— Латиф не показывался? — спросил он ровно.
— Нет…
— А его машина?
— Тоже не было.
Жена смотрела на него, не отрываясь, с состраданием и любовью. Что бы там ни говорили в кишлаке, муж, спутник жизни, для нее все равно лучше всех!
— Вы на супе ляжете? — спросила она. — Отдохните…
Равшан еще постоял в задумчивости, не сразу поняв, что говорит жена. Потом лицо его чуть посветлело, как вода в арыке, когда оседает муть.
— Что там про обед слышно?
— Вы велели плов… Но если очень проголодались, можно быстро шашлык сготовить.
— Давай! И еще, если можно… Принеси одну… Эх, будь он проклят, неправедный мир!
И он подошел к супе над арыком, под вишнями. Это сооружение из резного дерева относилось к тем блаженным временам, когда самые важные гости восседали здесь, на текинских коврах и атласных одеялах, подбив под локоть пуховые подушечки. Сколько их тогда было, гостей! А сейчас если кто и заглянет, все какая-нибудь мелюзга. Видно, не бывать- уж больше на этом дворе шумным пиршествам, когда дразнящие запахи кушаний вместе с дымком самоваров таяли, поднимаясь к веткам вишен, и вино лилось потоком, и самые важные люди района по-домашнему перешучивались после обильной трапезы.
Сам Палван не был пристрастен к спиртному. Гораздо охотнее он угощал других — благо, им это нравилось. Но вот сегодня что-то сосет на сердце и тянет выпить.
Жена, неслышно ступая, принесла коньяк. Палван разом опорожнил стопку, потом снял тюбетейку, прилег. Мысли замелькали быстрее.
Суетный, непостоянный мир, скольких ты уже предал! А теперь вот очередь его, Равшана… Ему не давало покоя то, что сообщил Тильхат. И еще запомнилось, как сидел Мутал перед Муминовым — возбужденный, с посветлевшим лицом. Ведь только недавно, когда председателя вызвали к себе один за другим прокурор Джамалов, потом Рахимджанов из обкома, Мутал совсем приуныл, точно наркоман, потерявший мешочек с кокнаром. Тогда-то Палван сказал себе: «Дело сделано!» А теперь вдруг председателя словно подменили. Приободрился так, будто ничего не случилось и следствие окончилось в его пользу.
Палван знает, кто этому причиной. Эрмат Муминов, секретарь райкома! Палвану хорошо известно его отношение к Муталу. Потому-то он и разговаривал так осторожно с секретарем сегодня утром. Предчувствие не обмануло. Хотя давеча прокурор, повстречавшийся на поле, обнадежил:
— Крепко стоит Муминов за председателя, но не горюй. Есть у нас еще один козырь — трубы. — И, уже прощаясь, добавил: — Главное — осторожность!
Это-то Равшан знает получше Джамалова. Пусть он малограмотный, зато опыт у него многолетний. И опыт подсказывает: если уж вмешивается первый секретарь райкома — будь осторожен до предела.