Д’Агоста присел рядом. Хорошего настроения как не бывало.
— В чем дело?
Пендергаст медленно перевел дыхание.
— Я был в доме Торгенссона, Винсент. Картины нет.
— Нет?
— В доме теперь похоронное бюро. Внутри все перестроили, остались только стены и балки — в соответствии с теперешним его назначением. Не осталось ничего. Ничего! — Пендергаст поджал губы. — След оборвался.
— А как же сам доктор? Он, наверное, куда-то переехал… можно поискать и там.
Опять пауза, еще более долгая.
— Доктор Торгенссон умер в тысяча восемьсот пятьдесят втором году. В нищете; заболел сифилисом и сошел с ума. А перед смертью распродал по частям имущество — неизвестным покупателям.
— Если он продал картину, должна сохраниться запись!
Пендергаст смотрел на него каким-то недобрым взглядом.
— Записей нет. Он мог расплатиться картиной за уголь. Мог в приступе безумия разорвать. А если она каким-то чудом и сохранилась после смерти доктора, то скорее всего ее уничтожили во время перестройки дома. Мы зашли в тупик.
«Значит, он сдался, — решил д’Агоста. — Вернулся домой — и сидит один в темном кабинете. Страдает». За все годы знакомства лейтенант ни разу не видел Пендергаста таким подавленным. И все же положение не давало оснований для подобного отчаяния.
— Хелен тоже искала картину, — сказал д’Агоста несколько более резко, чем хотел. — Вы сколько искали? Пару дней? А она несколько лет не сдавалась.
Пендергаст не отвечал.
— Ладно, давайте попробуем иначе. Будем искать след вашей жены, а не картины. Когда ее не было почти три дня — куда она поехала? Быть может, это связано с «Черной рамкой»?
— Даже если вы и правы, — сказал Пендергаст, — с той поездки прошло двенадцать лет.
— Попытаться-то можно. А потом нанесем визит мистеру Джону В. Траппу, бывшему владельцу художественного салона, ныне проживающему в Сарасоте.
В глазах Пендергаста мелькнул слабый интерес.
Д’Агоста похлопал себя по карману.
— Да-да, поедем к тому самому типу, который тоже искал «Черную рамку». Так что вы не правы — мы вовсе не зашли в тупик.
— Но ведь Хелен могла поехать куда угодно.
— Да какого черта! Вы что — сдаетесь? — Д’Агоста пристально посмотрел на Пендергаста и выглянул в дверной проем. — Морис! Эй, Морис!!
В кои-то веки старик нужен — и надо же, куда-то запропастился!
В дальнем конце дома раздалось слабое шарканье, затем по лестнице прошлепали шаги, и Морис появился из-за угла.
— Прошу прощения? — выговорил он, задыхаясь и пуча глаза.
— Вы вчера упоминали о поездке Хелен. Ну, когда она уехала без предупреждения и ее не было две ночи.
— Да-да, — кивнул Морис.