Георгий вскочил на ноги и, чувствуя себя сорвавшимся с привязи щенком, весело засеменил следом за Михальским по самой кромке воды. Волны лениво слизывали цепочку их следов.
Рабочий день во всех официальных учреждениях острова начинался в восемь утра. Ровно без пяти восемь свежий и подтянутый молодой человек со следами первого загара на лице появился у здания суда в Филипсберге, где у него была назначена встреча с мадам Бовье.
Адвокат пришла без опозданий:
— Доброе утро. У меня никаких новостей.
— Лучшие новости — никаких новостей, — ответил Георгий английской поговоркой.
Мадам Бовье даже не улыбнулась.
— Мой клиент отказывается говорить. Я предлагала ему встретиться с вами в моем присутствии и в присутствии переводчика, но он упорствует. Я ему объяснила все последствия его отказа. Но… — Она развела руками. — Больше я ничего не смогу для вас сделать.
— Ясно.
Новость была плохая, но Гольцов воспринял ее спокойно.
— Мне позволят сегодня еще раз увидеться с Леже?
Мадам Бовье ответила неуверенным жестом:
— Попробуйте. Боюсь, это приведет к тому, что мсье Леже еще сильнее замкнется в себе. Я говорила с ним по телефону сегодня утром. Он крайне раздражен.
— Мне очень жаль, — дипломатично ответил Георгий.
Разрешения на свидание с Леже пришлось дожидаться до десяти утра. Комедия повторилась, только на этот раз в присутствии переводчика и мадам Бовье. Леже категорически отказался говорить по-русски. Георгий перешел на французский, но Леже нагло потребовал переводчика. Поиски переводчика затянулись до часу дня по местному времени. Наконец в одном из отелей Филипсберга отыскали студентку из Соединенных Штатов, которая подрабатывала на Сен-Мартене экскурсоводом в фирме «Антиллес ист-вест тревел». Студентка была родом из Эстонии, что подразумевало знание ею русского языка, но при знакомстве Георгий с сожалением отметил, что эстонка принадлежит к постперестроечному поколению, которое по-русски объясняется с трудом. Узнав, что ее приглашают к подозреваемому, бедняжка так разволновалась, что начала путаться в падежах и временных окончаниях, отчего волновалась еще сильнее.
— Не переживайте, вы тут для ширмы, — шепнул ей на ухо Гольцов. — Этот парень говорит по-русски лучше меня.
Эстонка неуверенно улыбнулась.
— Что такое «чирма»? — также шепотом переспросила она.
Леже нес полную околесицу о цели своего пребывания в России два года тому назад. Двухчасовой допрос довел Гольцова до белого каления, после чего подозреваемого увели на обед, состоящий из трех блюд и ананаса на десерт. Расстроенная студентка отправилась на велосипеде в свой отель.