Любовь сама рассказала о предстоящей поездке Завальнюка в Италию. Все вдруг становилось серьезно.
Леже принес из холодильника бутылку своего любимого рома «Guavaberry», плеснул в стакан, ножом надрезал себе палец и выдавил в стакан каплю крови.
— Что ты делаешь? — удивилась Любовь.
— Дай свою руку, — приказал он.
— Ты что, свихнулся?! — Она спрятала руки за сипну. — Отстань! Нет!
Леже силой вырвал ее руку. Она затрепыхалась, но кричать не могла — их могли услышать, окна спальни Завальнюка выходили на гараж. Леже заломил ей руку за спину.
— Видишь? — сказал он. — Я сильнее тебя.
Он сжал ее руку так, что она не могла шевельнуться, и только вздрогнула, почувствовав лезвие ножа на своем пальце. Он выдавил несколько капель ее крови в стакан:
— Пей.
— Ты рехнулся.
— Пей!
— Ни за что!
Он схватил ее за горло. Люба стиснула зубы и вертела головой, но Леже сумел силой влить ей в рот несколько капель. Остальное он осушил одним глотком и сразу отпустил ее руки.
— Дебил! — крикнула она, потирая затекшие запястья.
Леже снисходительно ухмыльнулся.
— Без жертвы нет удачи.
Люба отхлебнула ром из бутылки. Ей мерещился во рту металлический привкус крови, хотелось его перебить.
— Когда? — спросила она.
— Ты не должна знать, — хладнокровно ответил Леже.
— Как это — не должна знать? Говори — когда!
— Когда я решу.
Люба задохнулась от ярости:
— Здесь я решаю! — и наотмашь влепила ему пощечину.
И тут же пожалела, что не сдержалась.
Леже рассеянно провел ладонью по покрасневшей щеке, поднялся с кресла. Любовь испугалась, что он собирается уйти. Но он внезапно развернулся и залепил ей такую оплеуху, что у нее зазвенело в ушах, а из глаз брызнули слезы.
— Запомни, что здесь решаю я.
— Скотина, я тебя убью, — прошептала Люба.
— Сначала убей своего мужа.
Это было так грубо! Она никогда не называла предстоящую смерть Завальнюка убийством, она говорила: «несчастный случай», «катастрофа», «авария». «Мой муж попадет в аварию»… «Когда произойдет этот несчастный случай»…
Леже впервые назвал вещи своими именами. Ее продрал мороз.
Видимо, он пожалел, что переборщил с ударом, сходил на кухню и принес из морозильника лед в полотенце. Заставил ее приложить лед к распухшей щеке.
— Если завтра он увидит синяк, что я скажу? — глядя на себя в зеркало, крикнула Любовь.
Он небрежно отмахнулся:
— Ты выкрутишься.
В тот вечер они больше не ссорились, а обсуждали план во всех подробностях.
— Я позвоню тебе и скажу: «Мы выезжаем через сорок минут» или «Мы выезжаем через полчаса». Это сигнал, — инструктировал ее Леже. — Через столько минут ты должна позвонить Завальнюку на мобильный и сказать что?..