Пашута вдруг сообразил, что Варенька, несчастное дитя, закатила ему чисто семейную сцену, непонятную и неловкую для гостей. Она действительно искала защиты, но не от него. Смута в ней бродила, непосильная для её сердечка. Она бодрилась, как могла, но это всё не шло ей. Минуту назад Пашута готов был отвесить ей оплеуху, так разозлился. А теперь подумал спокойно: её, бедную, тоска и страх корёжат, а меня любовь. Мы оба умалишённые.
— Погоди озорничать, Варенька, — сказал мягко. — Лучше спроси, какие деду Тихону страшные видения бывают.
— Страшные? — удивилась Варя, и личико её жалобно сморщилось. — Чего уж может быть страшней моей жизни.
— Нет, ты послушай. К нему ночью люди приходят из иных времён.
— Дедушка, это правда?
Тут все опомнились, вздохнули с облегчением.
— Приходят, — веско подтвердил Спирин. — Такой он у нас вещий старик. По науке — экстрасенс. Для него с мертвяком перемолвиться, что для нас воды испить.
Урсула подавилась чаем и закашлялась.
— А один приходил, на Пашу похожий, — добавил Спирин.
Старик скривился, как от зубной боли.
— Язык у тебя, Сеня, помело помелом.
— Дедушка! — строго сказала Варя. — Они над вами смеются, да? Вы на них не обращайте внимания. Они глупые. Вы нам расскажите с Урсулой. У меня был знакомый в Москве, папин друг, очень известный физик, я бы даже за него замуж вышла, но он спился. Вот он считает — все эти явления вполне объяснимы. Только об этом не принято говорить. У него, у моего знакомого, тоже были видения. Про одно он мне подробно рассказывал. Я вам перескажу. Он болел и чуть не умер. В больнице лежал. Его и лечить перестали. Заражение крови и всё прочее. В общем, сколько-то суток был без сознания. Он не помнит. А потом к нему пришла женщина, которую он любил. Он с ней расстался много лет назад. Но она к нему в больницу пришла, подняла с постели и за собой повела. И привела в какой-то дом, где много людей. Они там ходили, смеялись, почти все разговоры он запомнил. Этого на самом деле не было, но как бы и наяву происходило. Он говорит, даже ярче, чем наяву. Эта женщина всё время держала его за руку. Такая ласковая с ним была, как в жизни и не бывала. Они пили, ели, слушали музыку, он некоторые мелодии запомнил, проигрывал их после на пианино. Он музыку никогда не сочинял. А мелодии вполне профессиональные. Потом эта женщина проводила его в больницу, уложила. И ещё посидела с ним, ждала, пока он уснёт. Она ему пообещала: теперь ты выздоровеешь. Он утром проснулся — ни температуры, ничего. Через неделю выписался. И говорит: всё время был счастливый, ну такой счастливый, прямо не передать… Из дома первым делом ей позвонил. Позвонил, а там сказали, она умерла. Неделю как умерла, как раз в ту ночь, когда к нему приходила. Умерла от отёка лёгких, совсем молодая. Его спасла, а сама умерла. Это часто бывает, я в это верю.