– Молодая хозяйка у него раньше секретаршей работала, ну и любовь промеж них случилась…
Я разочарованно вздохнула. История оказалась банальной, как клизма при запоре: богатый муж, больная жена и красавица секретарша. Правда, некоторого драматизма ей добавляло то, что одна из участниц этого классического треугольника уже покинула сей бренный мир…
Теперь мне стало понятно, почему господин Шадрин А. З. так упорно избегал СМИ: он понимал, что для них некоторая пикантность его второй женитьбы могла стать сладкой конфетой, которую они готовы обсасывать до посинения. Хотя, если разобраться, в наш просвещенный век есть масса примеров, когда господа толстосумы не только не делают тайны из адюльтера, но и придумывают его, чтобы, как говорит Костик, пропиариться, ну а некоторые вообще ради пиара готовы собственных жен сделать героинями порнографических альбомов.
– А чем болела Мария Эрнестовна?
– Да толком не знаю, что-то там по женской части, – Люся-Люсьенда вернулась к процессу отбивания мяса, – но умерла она, говорят, от сердца…
Мне хотелось задать поварихе еще пару вопросов, но я не успела: двери лифта раскрылись, и из него вышла Агнесса Николаевна.
– Хорошо, что вы здесь, Лиза, вы мне нужны.
– Меня Вера Дмитриевна отпустила кофе попить.
– Ради бога, пейте на здоровье… Я и сама к вам с удовольствием присоединюсь.
Когда мы с домоправительницей выкушали по чашке отличного кофе, заедая его чудесными слойками с клубничным муссом, она сказала:
– У меня к вам небольшая просьба. Дело в том, что наш дедусик вчера ездил в Москву, промочил ноги, а сегодня вернулся скрюченным: у него обострился радикулит. Вы не могли бы ему массаж сделать?
– Конечно, могу. А дедусик – это отец Веры Дмитриевны, как я полагаю?
Агнесса недоуменно уставилась на меня, потом тряхнула головой, словно отгоняя наваждение.
– Надо же, я совершенно забыла, что вы только вчера к нам поступили на службу, мне кажется, что вы у нас уже давно и всех знаете. Да, Дмитрий Александрович – дедушка Антона. Личность по-своему замечательная. Был одним из первых программистов в нашей стране, работал с самим Лебедевым (хотя вам эта фамилия, вероятно, ничего не говорит)… И Антон, и я, мы оба учились по его учебникам. Кстати замечу, что в общении он человек достаточно сложный и весьма капризный. Например, Евгения Эммануиловича почему-то не жалует и к его помощи обращаться не желает.
Я мысленно усмехнулась: пожалуй, я бы тоже не стала обращаться за помощью к семейному врачу господ Шадриных.
Отец Веры Дмитриевны оказался ветхим, симпатичным старичком, с розовой лысинкой на темечке, окруженной легким венчиком седых волос, и удивительными для его преклонного возраста разумными, ясными глазами, в которых прыгали веселые чертики.