— Я пришла предложить тебе спасение! — на Шиэль мой сарказм не производит никакого впечатления.
— Неужели отменишь казнь?! — язвлю. Зря, конечно, не заслуживает она таких слов. Нарочно, в деталях, вспоминаю все, что кричала она мне тогда перед Высшим Судом. Каждое слово, малейшие интонации. Злость заставляет забыть о страхе.
— Не совсем. Если сейчас ты осознаешь свои заблуждения и покаешься, то после смерти материального тела вернешься на свое прежнее место. — кажется, Шиэль искренне хочет помочь. Ангел до мозга костей! Неужели ты простила меня, девочка?
Под моим взглядом Шиэль смешалась и закончила уже своими словами:
— Старшие решили… тебе просто снизят статус, но это ведь не важно, ты все равно останешься тем, кем был раньше….
— Нет. — Мой голос столь тих, что даже палач не обращает на него внимания, мало ли что может бормотать без пяти минут мертвец. Но она слышит. По гладкой бледной щеке сбегает одинокая слезинка. В глазах цвета предрассветного неба стынет откровенный ужас.
— Ты не понимаешь! — эти слова заставляют меня улыбнуться, — Это твой последний шанс! Вернись, все будет совсем как раньше.
Странно слышать это от той, что проклинала меня. Неправильно. Она не простила, нет. Всего лишь хочет побыть великодушной. Морщусь. Не за мой счет.
— Нет. Я все еще верю в свои заблуждения.
Не верит. Не может понять. Ничто и никогда не бывает «как раньше». Тем более после того, что я перенес и чем пожертвовал. Пусть и напрасно. Избранный путь проходят до конца.
— После смерти тебя ждет ад! Ад! Ты представляешь, на что обрекаешь себя?! — В голосе — неприкрытая мука. Зачем же тебе это, Ши? Ты уже не сможешь любить меня, да и не нужно тебе это. Тешишь гордыню, прости, что никогда тебе этого не скажу. Самоотверженно пытаешься вернуть закоренелого грешника на путь истинный. Сам когда-то в такое верил. Глупо.
— Вполне. Более точное представление получу спустя пару минут, — меня обкладывают хворостом. Не показывать страх. Нет! Только не при ней.
— Он же предал тебя! Предал!!! — она почти кричит, — Использовал и отбросил как надоевшую игрушку!
— Я знаю. — вот только ты не права, Ши. Он не предавал. Потому что использовал его я. — Уйди, не мешай.
— Безумец! — сияющие крылья делают взмах, и ангел исчезает во вспышке света.
— Сама дура.
Боль в спине стихает. Зато я, наконец, замечаю жар от горящего хвороста и бьющий в глаза едкий дым. Надо же, так увлекся разговором, что пропустил момент, когда костер запалили! Наверное, это даже к лучшему. Спасибо, Ши. Когда-то давно я уже просил у тебя прощения, но ты прокляла меня в ответ. Быть может, простишь сейчас.