Через полчаса я уже сидела в машине, которую поймала на шоссе, и ехала в сторону Москвы. Меня подвозил мужчина лет сорока с хвостиком, с толстыми губами и в низко надвинутой на лоб кепке. Работало радио, где шли сводки новостей. Пошла криминальная хроника, и я вцепилась крепче в подлокотники, стараясь ничего не упустить… Потом, посмотрев на часы, я подумала, что это убийство еще не могло попасть в криминальную хронику. Это случится чуть позже. Составят фоторобот предполагаемого убийцы, разошлют по отделениям полиции. И здесь одна мысль заставила меня буквально вжаться в сиденье.
Главная подозреваемая – это я!
И это сможет подтвердить бармен.
Он слышал, как мы ссорились. Был еще один посетитель в то время в кафе. Мы с брюнеткой были у барной стойки и шумно ссорились, потом началась наша потасовка, которая не могла не привлечь его внимания. Стало быть, по крайней мере, двое свидетелей уже могут подтвердить факт нашей ссоры, бармен и посетитель. А через какое-то время женщину, с которой я ссорилась, нашли мертвой. Две женщины не поделили одного мужчину. Классическая ситуация, которая привела к убийству.
Я поднесла ладони к вискам и потерла их. Что мне делать? Ехать в Москву и обо всем рассказать Александру? И почему эта женщина называла его Андреем? Он представился ей другим именем?
Однако после того, как я видела секс-игры в коттедже, общаться с ним я не могла. Наверное, я была еще очень наивной и глупой, потому что существовало распространенное мнение, что мужчину надо простить, он, дескать, не виноват, а поддался минутному порыву. И вообще мужчина – существо полигамное. В отличие от женщины-квочки, которая должна сидеть дома и вить свое гнездо.
Но я не могла так поступить. Наверное, во мне взыграла гордость, с которой я не могла ничего поделать. Упрямство и гордость. В Москву я ехать не могла, а куда мне деваться?.. Мысль пришла в голову неожиданно. Я могу поехать в районный центр, к которому относилось придорожное кафе, где и совершилось убийство, и прослушать там сводку новостей по местному телевидению или, на худой конец, почитать местные газеты. Как я помнила по своей малой родине, все происшествия моментально попадали в эпицентр местных новостей и становились предметом обсуждения. Пусть и ненадолго.
Я попыталась вспомнить, сколько у меня имелось в наличии денег.
В кошельке – где-то около пяти тысяч. На карточке – сорок пять. Итого – пятьдесят. На какое-то время это хватит… По крайней мере, сейчас.
А что будет потом – мне загадывать не хотелось, к тому же, учитывая сложившиеся обстоятельства, это было просто глупо. Я сказала шоферу, что мы поворачиваем назад, он ничего не сказал, и, развернув машину, мы поехали в город Т*.