И здесь я, уронив голову на руки, заплакала. Я была голодная, уставшая, от нервного напряжения крутило кишки, и предательская тошнота подступала к горлу. Когда я поднимала голову, то натыкалась на мудрый взгляд Лолы, плававший в облаках дыма. Интересно, какую по счету сигарету она курила? Анджей по-прежнему смотрел на меня, только теперь от его испепеляющего взгляда ныл лоб.
– А что потом? – прошептала я.
– Понимаешь, маялась, пока не наткнулась на Джан-мамашу.
– Это еще что такое?
Лола качнула головой:
– Сутенерша, которая ловит души и тела около вокзалов и больших магазинов, около кафе и ресторанов. Так она поймала и меня. И я согласилась. Но клянусь мамой! – И Лола подняла глаза к небу. – Я хотела при первой же возможности сбежать оттуда. И вскоре мне это удалось. В меня влюбился один богатый папик, которому я напоминала его первую умершую жену, и он купил мне комнату в этой коммуналке. Я всегда была практичной девочкой, наверное, это армянские гены сказываются, и попросила его не о «Мерседесе» или «Ниссане», а о комнате – крове над головой. Он говорил, что не может снять крупную наличность, и мне нужно всего лишь подождать. Но интуиция говорила мне, что ждать не стоит. Времена всегда неустойчивы, одно сменяется другим.
– «Все течет, все меняется», – сказал Гераклит, – процитировал Анджей.
– Вот-вот, – поддержала его Лола. – Он у нас большой специалист по философии. И умник. Все так и есть. И я обманула своего Георгия. Я сказала ему, что куплю машину. Он дал денег, а я купила эту комнату в коммуналке, потому что только на нее и хватало денег. И еще меня потряс вид из окна.
– Вид? – не поняла я.
– Да. Вид.
Анджей отдернул бежевые занавески. Передо мной плескалось суровое Балтийское море. Серебристо-серая чаша подступала почти к самому дому, и я в восхищении повертела головой.
– Здорово, правда?
Я кивнула.
– В этой коммуналке были еще двое жильцов. Один – безобидный Анджей, с которым мы сразу поладили, и древняя старуха Мария Федоровна. Старуха вскоре преставилась. Родственникам комната была ни к чему. Она так и стоит пустой. А мы живем тут с Анджеем. Иногда я иду работать продавщицей в какой-нибудь магазин. Больше всего я люблю цветочные магазины и магазины антиквариата. Но в антиквариат берут редко, в цветочные – чаще. Иногда помогают деньгами любовники, время от времени возникающие на моем горизонте. Жизнь – не такая плохая штука, как кажется, – подмигнула мне Лола, отгоняя рукой сигаретный дым.
От дыма у меня возникли глюки – из облака, плотно укутавшего Лолу, возник огромный белый кот, который к тому же раскрыл пасть, показав розовое нёбо.