— Нет.
Русалка отвела взгляд.
Антон подскочил к ней и, довольно бесцеремонно схватив ее голову, повернул к себе, чтобы видеть глаза.
— Кто я, Анна? Кто?!
— Рыбоголовый гнилоед… — Анна опустила глаза и всхлипнула. — Самый любимый! Самый любимый на свете гнилоед!
Анна зарыдала. Антон отпустил ее и теперь стоял, пытаясь осмыслить услышанное.
— Я… я живой? — спросил он ее с надеждой.
— Нет! — простонала русалка.
Антон запрокинул голову и взвыл. Истошно, не по-человечески, страшно.
Раздался громкий стук в дверь.
— Антон! Я не собираюсь тут выслушивать ваши выяснения отношений! — доносился из коридора голос Инны Александровны. — В конце концов, я сдавала комнату тебе одному! Мы не договаривались ни о какой невесте! Мне кажется, она взяла мою расческу! Мне не нравится эта Анна, и я не намерена ее терпеть, и…
Антон не слушал. Он продолжал выть, но вскоре замолчал. Он почувствовал, как что-то, все еще связывающее с этим миром, покидает его. Он ощутил ужасающую пустоту внутри себя. Он понял, что теперь мертв.
— Антошенька, Антон! — рыдала Анна. — Ты мне дорог! Я люблю тебя, люблю!
Антон посмотрел на русалку. Тоненькая, хрупкая, но необычайно сильная, она делилась с ним своею силой. Она готова была отдать ее всю, без остатка. И огонек надежды затлел в его мертвой душе.
Он приблизился к ней и поцеловал. В волосы, в лоб, в губы. Анна ответила страстно и самозабвенно, едва не впившись в него зубами. Казалось, этот поцелуй может длиться вечность…
Из блаженного забытья их выдернул очередной стук в дверь и злобная тирада квартирной хозяйки.
— Может, съедим мадам? — спросила Анна.
— Нет, — ответил Антон. — Но нам надо идти…
— Я знаю, — сказала русалка.
Антон порылся в шкафу и вытащил обувную коробку, в которой хранил свои сбережения. Денег там было много — большую часть заработка он откладывал на учебу. Взяв половину купюр, он небрежно сунул их в карман, и с остальными в руке подошел к двери. Открыл.
Инна Александровна стояла в коридоре и сердито глядела на него поверх очков.
— Это вам, — он протянул деньги.
Хозяйка машинально взяла в руки пачку:
— Но тут… тут же на несколько лет хватит, Антоша! Я… я просто хотела сказать, чтоб вы вели себя потише, и вообще…
— Мы уходим, Инна Александровна, — спокойно сказал Антон.
— А как же? — хозяйка смотрела на деньги в своих руках.
Анна вышла из комнаты и направилась к выходу. Антон пошел следом.
— Когда появишься-то теперь? — спросила «мадам» дрожащим голосом.
— Никогда, — ответил Антон. — Комнату можете сдать, а вещи… вещи — выкинуть.
Анна и Антон вышли на улицу.