— Может, все-таки выпьете секонала?[10] — спрашивает меня Дорис.
Я качаю головой, лежа в своей мягкой паутине из простыней и подушек.
— Нет, спасибо. И так усну.
Это ложь. Сегодня я не сомкну глаз. Я всеми силами буду гнать от себя сон. Мне нужно подумать. Если они полагают, что я смирюсь со своей судьбой и не окажу сопротивления, то они глубоко ошибаются. В прошлом мне уже приходилось брать все в свои руки, и если надо это сделать снова — сделаю, не задумываясь. Можете не сомневаться, я еще скажу свое веское слово, прежде чем умолкну навек.
Откровения всегда снисходят в момент настоящей нужды, и сейчас именно это и происходит. Насколько я помню, недалеко отсюда есть укромное местечко. Кажется, мы туда ездили на пикник. Вроде бы в этом году. Еще бы название вспомнить. Это очень, очень важно. Иначе как я куплю билет.
Что-то про тень. Вроде бы. И что там было с этой тенью? Фразы издевательски жужжат в ушах, точно рой мошек. А потом я вспоминаю. Морская тень. В полдень на море падает тень от скал, отсюда и название.
Моими деньгами заведует Марвин. Мы оформили счет на его имя. Этого я не учла. У меня нет ни гроша. Я снова в тупике, но лишь на мгновение. Как легко мне сегодня думается. Идеи приходят одна за другой. Пенсионный чек, вот мое спасение. Сегодня я точно видела конверт на столе в его каморке. В этом месяце я никаких чеков не подписывала, я почти уверена в этом. Обычно я там расписываюсь, а Марвин несет их в банк. Сумма невелика, видит Бог, но ее хватит. Только бы конверт лежал на месте. Может, набраться храбрости и проверить? Спуститься на цыпочках? Ну-ну, и, вероятнее всего, споткнуться, упасть, сломать шею и вспугнуть Марвина и Дорис, как болотных уток. Нет уж. Подожду. Утром я должна вести себя как ни в чем не бывало, искусно изображать спокойствие, чтобы, не дай Бог, не выдать себя. Волнение пульсирует в моих артериях, заставляя бодрствовать именно тогда, когда я хочу заснуть.
Складывая наши с Джоном вещи в черный чемодан, по-прежнему подписанный «Мисс А. Карри», внешне я была совершенно спокойна. Двенадцатилетний Джон наблюдал за мной.
— Ты ему скажешь?
— Скажу, — ответила я. — Когда придет.
— Может, просто уедем по-тихому? — предложил Джон.
— Пойми, я не сбегаю тайком. Мне нечего скрывать.
— Прямо интересно, — сказал Джон, — как это будет.
— Все ради тебя, — пылко сказала я. — Ради твоего блага. Понимаешь ты или нет?
— Понимаю, ага, чего ж тут не понять, — ответил он.
Я попросила не стоять без дела, а лучше помочь мне.