— Ты не обычный, — Арон усмехнулся.
Змея приблизилась к пажу и повисла в воздухе. Сейчас Арон мог поклясться, что существо действительно было живым: он ощущал его доброжелательное любопытство, направленное на юношу. Однако младший ар-Корм чувств змеи не разделял: сидел напряженный, словно струна виолы, насмерть перепуганный.
Змея скользнула ближе, уже ничем не напоминая тень, — обычная тварь из плоти и крови. Обвилась, словно ласкаясь, вокруг запястья мальчика, скользнула выше, обнимая черными кольцами за шею. И исчезла.
— Убедился? — поинтересовался северянин. Но юноша лишь отрицательно затряс головой:
— У меня не может быть Темного Дара, — прошептал, не глядя на мага. — Никакого Дара не может быть. Меня проверяли.
— Ну конечно, — Арон с благодарностью подумал о замечательной книге в черном переплете, где другой Тонгил предусмотрительно описал подобный случай.
— Конечно, тебя проверяли, но прежде кто-то успел запечатать твой Дар. Ты можешь и не помнить, ведь это делают даже с младенцами. Должно быть, твои родители не желали иметь в своей семье Темного.
— Это невозможно! — младший ар-Корм осмелился вскинуть голову и посмотреть магу прямо в глаза. — Если бы у меня был Темный Дар, его не стали бы запечатывать! Отец бы меня просто… — голос юноши оборвался, а глаза испуганно округлились.
— Что-то вспомнил? — мягко поинтересовался Арон, удерживая взгляд пажа.
— Мне было… я не помню, сколько… — юноша сглотнул и попытался отвести глаза, но отчего-то не получилось, а неожиданно обретенное воспоминание рвалось наружу. — Мама… графиня… повезла меня в столицу. Там был незнакомый старик в странной комнате. Он… делал что-то… говорил что-то непонятное. А потом я заснул… И забыл об этом…
— Похоже, своей матушке ты обязан жизнью дважды, — сделал вывод Арон.
— Но это… это все равно невозможно! — несчастным голосом проговорил паж.
— Почему? — догадываясь, что именно услышит, спросил Тонгил. И действительно услышал:
— Я не могу быть Темным! Я ведь не чудовище! — в голосе ар-Корма звучала мольба, словно юноша действительно ждал, что маг согласится с ним и признает, что Риен никак не может оказаться отвратительным носителем Темного Дара, что у него для этого слишком чистая, светлая и потому непригодная душа.
Ничего такого Арон не сказал, только молча покачал головой. Он прекрасно понимал, что испытывает сейчас парень, и не мог не пожалеть, что так получилось.
— Не попади ты ко мне в замок, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно, — твой Дар еще долго бы не проснулся. Может, и никогда.