Вероника подошла к Ане, села рядом и обняла ее. Девочка что-то почувствовала и прижалась к ней. От этого ей стало как-то спокойнее.
* * *
В дверь тактично постучали, выждали пару секунд, а потом появился пожилой человек низенького роста в сереньком костюме и с пушком редких седых волос на голове.
— Разрешите? — скорее по привычке, чем по необходимости, спросил человек и двинулся к столу.
Вероника так опешила, что просто не успела ничего вымолвить.
А человек положил на стол папку, вынул что-то из нее и сказал казенным голосом:
— Мне поручили произвести опознание. Прошу подойти к столу!
При этом он не смотрел в их сторону, а был занят исключительно своими бумажками.
Совершенно не представляя себе, что он от нее хочет, Вероника поднялась и подошла. Человек в сером костюме выложил перед ней шесть фотографий мужчин, одинаково напряженно глядящих в объектив камеры, и спросил:
— Вам знаком кто-либо из этих людей?
Вероника молча ткнула пальцем в снимок, на котором был запечатлен Константин, только моложе и с серьезным видом, а совсем не с ироничным, как сейчас. Серый человек взглянул на оборотную сторону снимка, отложил его в сторону и аккуратно собрал остальные.
— Благодарю вас! — произнес, все еще глядя в стол, а потом направился к выходу.
За все это время Вероника не произнесла ни слова. Они ему и не требовались. Всю свою жизнь он рассматривал других людей в качестве объектов расследования и не более того. И продолжал это делать, даже уйдя в частный сектор после отставки из государственных органов. Какая разница, кто перед ним?
Опять потянулось время.
— Мама! Я хочу уйти отсюда, — начала ныть Аня.
Вероника, как могла, успокаивала ее, думая при этом о том, что их ждет впереди. Теперь мысль была лишь о том, чтобы вырваться отсюда и спрятаться где-нибудь от этих людей, играющих в свои миллионные игры. Инстинктивно она чувствовала опасность.
На этот раз дверь отворилась без стука. По-хозяйски. Вошедший уселся на свое место и спросил:
— Ну, что делать будем?
На этот вопрос у Вероники не было ответа. У каждого свои дела. У него свои, у нее свои. Но вместо нее ответила Аня:
— Я устала. И есть хочу.
При всей своей напыщенности ее собеседник явно растерялся. Но потом быстро взял себя в руки и, пробормотав что-то себе под нос, потянулся к селектору:
— Нужно ребенка покормить. Организуй что-нибудь!
— Я хочу children’s menu: chicken nuggets and French fries из «Макдоналдса», — безапелляционно заявила Аня, понимая, что настал тот момент, когда можно быть требовательной и ей пойдут навстречу.
Олигарх скривился, ничего не поняв.