Занялся раковинами. К тому времени они, разложенные на солнце, уже начали открываться и створки, при легком воздействии, разошлись без усилий. Выдрал руками содержимое. Разжеванным концом веточки, выскоблил. Внутри гладкая перламутровая поверхность. Попутно собрал штук десять жемчужин, которые отдал Хельге. Через некоторое время были готовы две тарелки и два блюдца. Парочку больших ракушек разбил орехом, получил несколько острых и крупных осколков.
До обеда провозился с приглянувшимся деревом. Сначала пытался перепилить осколком, потом обложил ветками и поджог. Пока приноровился поливать водой, что бы не загасить огонь, вспомнил много интересных слов, зато теперь был готов хороший прочный дрын. С меня длинной, в руку толщиной, с обожженными в костре острыми концами. Два в одном, — и дрын и копьё!
Тем временем Пятница, точно в кружок умелые руки ходила, сплела циновку из пальмовых листьев, — закачаешься! Надрала из пальмового листа полосок и переплела их. Получилось изделие длинной немного больше нашего роста и шириной, как раз двоим лечь. Постелила, приглашающе махнула рукой. Лег с края на бок спиной к ней. Прижалась сзади. Пока решал, пристать или нет, она уже засопела. Ну да, — море, свежий воздух, — умаялась. А послеобеденный сон — это здорово!
Открыл глаза. Вечерело. Хельга тихо возилась, чувствуется, что уже не спит. Встал, она уставилась мне на пах. И чего такого, у мальчиков после сна иногда бывает.
Живот напомнил про ужин. В море пошли прежним порядком: впереди я, теперь уже с дрын-копьём, следом она с кульком. Попытался загарпунить рыбу, но не сложилось. В итоге, собрали три раковины и пару лангустов, — нам хватит, а больше зачем.
Запек лангустов на костре. Технология простая. Когда костёр прогорит, сдвигаешь в сторону угли, закапываешь в песок съестное, и опять сверху жжешь костёр. Всё подбираешь эмпирически. Угадал, получилось просто объеденье! Пятница съела раковину сырой, показала большой палец.
На кустах кое-где висели оранжевые плоды. Заметил, как маленькая птичка их расклевывает и откусил сам. Сразу же выплюнул, — кислятина, глаза на лоб вылезли. Хельга, напротив, сначала понюхала, затем полизала и, размяв палочкой в половинке кокоса содержимое плода в кашу, намазала моллюска в раковине, съела. Прогресс семимильными шагами, у уже нас появилась приправа. Если до завтра она не помрёт, то тоже попробую.
Пятница всё-таки обгорела. Вся была ярко розового цвета. Намазал кокосовым молоком. Начал со спины, а потом и всё остальное. Чего-то она в процессе задумчивая стала?