Он оперся о стену и попытался взять себя в руки. Это было даже не сознательное действие, а скорее инстинкт. Чувство самоконтроля, которое он унаследовал от Фила Сойера и Лили Кевинью. Да, он сделал ошибку. Большую ошибку. Но он не пойдет на попятную. Долины существуют — значит, существует и Талисман. Как он может заживо хоронить свою маму из-за какой-то там трусости!
Джек наполнил ведро горячей водой из-под крана и отправился убирать нечистоты. Справившись со всеми делами, он обнаружил, что уже половина одиннадцатого и толпа начинает потихоньку рассасываться. Оутли — рабочий поселок, и его пьяницы рабочие по будним дням возвращаются домой пораньше.
— С тобой все в порядке? — спросила Лори. — Ты бледный, как простынка.
— Я хочу пить. Ты можешь налить мне виноградного сока?
Она подала ему стакан, он выпил и снова принялся намывать полы в танцевальном зале. В четверть двенадцатого Смоуки послал его в кладовую «катить бочку». Джек едва справился. А в четверть первого Смоуки начал потихоньку выгонять засидевшихся посетителей. Лори щелкнула выключателем магнитофона, даже не позаботившись о том, чтобы его перед этим остановить. Дик Кэрлесс умер с протяжным загробным ревом — еще несколько протестующих криков, и он затих. Глория повыключала игры, одернула свитер (такой же розовый, как канадские леденцы, которые регулярно сосал Смоуки, такой же розовый, как пластмассовые десны его зубных протезов) и удалилась. Смоуки погасил все лампы, кроме одной, и выставил за дверь оставшихся четверых или пятерых алкашей.
— А ты молодец, Джек, — сказал он, когда они остались одни. — Хорошо работаешь! Конечно, можно было бы и лучше, но ведь ты только начал. Можешь отправляться спать.
Вместо того чтобы спросить о деньгах (которые Смоуки и не подумал предложить), Джек молча кивнул и на полусогнутых ногах побрел в кладовую. Он настолько устал, что был похож на маленькое подобие пьяниц, позже всех покинувших свое излюбленное место.
В кладовой он застал Лори, сидящую в углу на корточках. Ее спортивные шортики приподнялись до кошмарного уровня. Сначала Джек с тревогой и страхом подумал, что она роется в его рюкзаке, но, подойдя поближе, увидел, что Лори стелит одеяло поверх нескольких широких мешков. Затем она положила сверху маленькую атласную подушку с надписью: «Нью-Йоркская всемирная выставка».
— Я свила тебе гнездышко, птенчик, — проворковала Лори.
— Спасибо, — ответил ей Джек. Это было лишь маленькое проявление доброты, но Джек почувствовал, что ему приходится бороться с подступившими слезами. Он выдавил из себя улыбку: — Большое тебе спасибо, Лори.