себя сумасшедшим, обезумевшим. В газете, которую держал в руках продавец скобяной лавки, Джек случайно прочел, что заход солнца предвидится в шесть часов. Восход луны не был отмечен, но Джек предполагал, что не позже семи. Сейчас был уже час, а Джек не имел ни малейшего понятия о том, где держать Волка эти три ночи.
Ты должен запереть меня, Джеки, говорил Волк. Должен хорошо меня запереть. Потому что если я вырвусь, то буду убивать всех, до кого смогу добраться. Даже тебя, Джеки, даже тебя. Поэтому ты должен запереть меня и держать взаперти три дня и три ночи, несмотря на то, что я буду говорить и что я буду делать. Три дня, Джек, пока луна снова не пойдет на убыль. Даже четыре… на всякий случай.
Да, но где? Это нужно сделать как можно дальше от людей, чтобы никто не мог услышать, если — когда, поправил он себя — Волк начнет выть. И помещение должно быть покрепче, чем тот сарай, в котором они ночевали. Даже если Джек повесит замок на дверь, Волк сможет запросто выйти через стену.
Где?
Этого он не знал. Он знал лишь, что на поиски у него осталось шесть часов… Может, меньше.
Джек прибавил шаг.
6
По дороге сюда они проходили мимо нескольких пустых домов, даже ночевали в одном из них. Возвращаясь из Дейлвилла, Джек оглядывался по сторонам в поисках следов запустения — черных, голых окон, табличек «ПРОДАЕТСЯ», травы высотой по пояс — признака необитаемости, столь обычного для пустых домов. Он не мог надеяться, что ему удастся продержать Волка в бывшей спальне какого-нибудь фермера все три дня его превращения. Оттуда Волк тоже может выйти через стену. Но в одном из домиков он обнаружил земляной погреб. Вот это, пожалуй, сработает.
Массивная дубовая дверь почти полностью заросла травой, словно дверь из забытой детской сказки. За ней была странная подземная комната, из которой никакое страшное чудовище не смогло бы выбраться и за месяц. Подвал удержит Волка на все эти три дня, а мягкие пол и стены не дадут ему покалечить себя.
Но этот дом с подвалом находился по крайней мере милях в тридцати — сорока от них. Они ни за что не успеют добраться туда до восхода луны. Да и захочет ли Волк СЕЙЧАС, так близко от своего превращения, бежать куда-то сорок миль с одной лишь целью — быть посаженным в сырое темное помещение без всякой пищи?
Что, если прошло СЛИШКОМ много времени? Что, если Волк уже стоит на самом краю и откажется от добровольного заточения? Что, если хищная, прожорливая часть его естества поднялась со дна и взяла над ним верх и он уже начал озираться вокруг, разыскивая, где в этом странном мире прячется ПИЩА? В таком случае большой десятидолларовый замок, оттягивающий сейчас карман Джека, окажется бесполезным.