— Вот так-то, — крикнул Джек, вынимая ногу из унитаза. Широкая улыбка расплылась по его лицу, он повернулся к Волку и попытался мысленно сказать ему: Мы не делаем ничего плохого, Волк, — ты сломал руку одному ублюдку, я разбил нос другому.
Зингер со стоном отступил назад. Кровь сочилась сквозь его прижатые к лицу пальцы.
Джек шагнул из кабинки, держа кулаки на уровне груди, — ну просто вылитый Джон Салливан.
— Я предупреждал тебя, чтобы ты оставил меня в покое, Зингер. А сейчас я собираюсь научить тебя произносить «аллилуйя».
— Гек! — закричал Санни. — Энди! Кейси! Кто-нибудь!
— Ты выглядишь испуганно, Зингер, — сказал Джек. — Не знаю даже, почему…
И в этот момент что-то похожее на мешок кирпичей опустилось ему на шею, впечатав лоб в зеркало над раковиной. Будь это стекло, оно непременно разбилось бы. Но зеркала были сделаны из полированной стали. В «Доме Солнечного Света» все было предусмотрено для того, чтобы сократить количество самоубийств.
Джек успел выставить вперед одну руку и этим немного смягчить удар, но у него еще кружилась голова, когда он обернулся и увидел перед собой ухмыляющуюся физиономию Гектора Баста. Гек Баст нанес ему удар своей закованной в гипс правой рукой.
При взгляде на Гектора Джека неожиданно посетила безумная догадка. Это был ты!
— Должно быть, адская боль, — сказал Гек, придерживая правую руку левой. — А может, и хуже. Да, сопляк?
Он сделал шаг вперед.
Это был ты! Ты стоял над Фердом в том мире, избивая его до смерти! Ты был троллем, ты его двойник!
Ярость, прокатившаяся сквозь Джека, была так горяча, что слегка походила на стыд. Когда Гек приблизился, Джек, стоя спиной к раковине, отклонился назад, крепко сжав руками ее край, и резко выбросил вперед обе ноги. Они попали Геку Басту прямо в грудь, и тот, потеряв равновесие, влетел в открытую дверь кабинки. Ботинок, которому было суждено материализоваться в унитазе, оставил четкое пятно на белом форменном свитере Гека. Он с глухим стуком опустился на пол; на его лице появилось выражение искреннего удивления. Гипс громыхнул о кафель.
Остальные тоже пришли в движение. Волк пытался подняться. Зингер приближался к нему, все еще прижимая руку к расквашенному носу, с явным намерением еще на некоторое время вывести Волка из игры.
— Ну, подойди, прикоснись к нему, Санни, — насмешливо сказал Джек, и Зингер попятился.
Джек протянул Волку руку и помог ему подняться. Словно во сне, он увидел, что Волк еще сильнее оброс шерстью. «Все, что творится вокруг, — это слишком большой стресс для него. Он начинает превращаться в волка, и, Господи, он никогда не сможет повернуть это вспять… никогда… никогда…»