— Почему? — она смотрела на него большими зелеными глазами, полными непонимания, с такой детской наивностью, что, казалось, ей нельзя не поверить.
Он до боли сжал челюсти. Он не мог ей ничего ответить, и эта ее простота и наивность ставили его в тупик.
— Позвони родителям! — строго сказал он низким голосом и поспешил подняться по лестнице на второй этаж.
— У меня телефон сел, — кричала она, догоняя его.
— Позвони с городского! — почти приказал он, войдя в квартиру, — Скажи, что останешься у Ульяны Цветковой!
— Я вчера должна была ночевать у Ульяны, — возразила Настасья.
— Ну, и где ты ночевала? — он спросил с некоторой злостью скорее на себя, нежели на нее.
— Мы обе были у Мартина, — ответила она почти по слогам, словно бы он уличил ее в чем-то ужасном, — и мне кажется, тебе это уже должно было быть известно.
Вангог решил, что это похоже на первую семейную мелкую, но все же, ссору. И он улыбнулся.
— Ну, тогда скажи, что останешься у своего жениха! — смягчившись, предложил он, — И еще, что завтра я приеду к ним знакомиться, возможно, вместе со своим папой. Это будет правда.
Настасья решила, что ничего лучше придумать не возможно. К тому же, о том, что к ним завтра приедут свататься, нужно было предупредить. А в том, что они приедут, Настя не сомневалась.
Пока она разговаривала, Вангог успел приготовить все ему необходимое, для написания портрета и теперь привел ее в студию.
Первое, что возмутило Настасью, была кушетка в углу комнаты.
— Если ты думаешь, что я сплю со всеми своими натурщицами, — заметив ее неодобрительный взгляд, объяснил Вангог, — то глубоко ошибаешься. Я крайне редко совмещаю эти два занятия. А моя студия это святая святых, ничем не опороченная.
— Значит, здесь никогда и ни за что? — уточнила Настена, и глаза ее загорелись озорством.
— Я и тебя прошу не соблазнять меня здесь, иначе мне придется менять квартиру и студию, чего делать мне очень не хотелось бы, — он улыбнулся, и усадил ее на высокий стул, подобный тем, что ставят у барной стойки, — Что ты сказала маме?
— Как и договаривались.
— И как она отреагировала? — он начал работать.
— В шоке спросила, не беременна ли я.
— А ты?
— На всякий случай сказала, что еще не знаю.
Что значило уточнение «на всякий случай», он спрашивать не стал просто потому, что за работой он не мог задавать объемные вопросы, и выслушивать полномасштабные ответы. Сейчас его мозг мог воспринимать только минимум информации в самой простой форме.
— Что еще?
— Она сначала решила, что это Кирилл, поэтому я объяснила, что ты брат Ульяны, моей лучшей подруги. Что мы знакомы уже два года. Что ты дипломат, и живешь в Лондоне. В общем, почти правду ей рассказала.