— Не могу поверить, что ты была на сцене, — говорит пораженная Лали, когда я возвращаюсь к стойке.
— Почему? — спрашиваю я и перевожу взгляд с Лали на Себастьяна, а после на Мышь. Потом я дрожащей рукой беру бокал с пивом. — Что в этом плохого?
— Да нет в этом ничего плохого, — говорит Себастьян.
— Брэдли, ты была великолепна! — восклицает Мышь.
Я смотрю на Себастьяна с подозрением.
— Я не знал, что ты поешь, — говорит он. В голосе его снова слышится попытка защититься. — Я просто удивлен, вот и все.
— О, Кэрри всегда пела, — говорит Лали голосом, полным яда. — Она пела в школьной опере, когда была в третьем классе.
— Нам точно пора ехать, — заявляет Мышь.
— Вечеринка окончена, — говорит Себастьян. Он наклоняется и быстро целует меня в губы.
— Вы едете с нами? — спрашиваю я.
Лали и Себастьян снова обмениваются загадочными взглядами. Потом Лали отводит глаза в сторону.
— Да, через минуту.
— Поехали, Брэдли. Твоему папе точно не нужны новые проблемы, — нервничает Мышь.
— Конечно, — отвечаю я, наматывая на шею накидку с норками.
— Ну… — говорю я смущенно.
— Ну… — отзывается Себастьян. — Увидимся завтра, ладно?
— Да, — соглашаюсь я, разворачиваюсь и отправляюсь вслед за Мышью.
Чуть позже, на стоянке, меня вдруг начинает мучить совесть.
— Может, не стоило это делать?
— Что делать?
— Подниматься на сцену. Себастьяну, наверное, это не понравилось.
— Если так, то это его проблемы. Мне кажется, это было здорово, — безапелляционно заявляет Мышь.
Мы садимся в машину, и она заводит двигатель. Мы сдаем задом, когда я неожиданно стучу по панели кулаком.
— Останови машину.
— Что? — удивляется Мышь, нажав на тормоз.
Я выскакиваю из машины.
— Что-то не так. Мне нужно извиниться. Себастьян обижен. Я не могу ехать домой с таким чувством.
— Кэрри, не надо! — кричит Мышь мне вслед, но уже поздно.
Я стою на пороге входной двери и оглядываю помещение. Я обшариваю взглядом каждый уголок, и меня охватывает замешательство. Там, где мы их оставили, пусто. Как они могли уехать раньше нас? Я подхожу к стойке на несколько шагов и понимаю, что ошиблась. Они на том же месте, возле стойки. Но я сразу их не узнала, потому что они сидят, крепко прижавшись друг к другу лицами, их тела сплетены, и целуются они так, словно кроме них на планете больше не осталось людей.
Это невозможно. Должно быть, у меня галлюцинации. Я слишком много выпила.
— Эй, — зову я.
Глаза меня не обманывают: они целуются. Но мое сознание отказывается верить, что я вижу это наяву.
— Эй, — говорю я снова. — Эй!
Оба разом скашивают на меня глаза и, как мне кажется, неохотно разнимают губы. На мгновение разыгрывается немая сцена, как будто мы попали в стеклянный шар, внутрь которого помещен макет бара и наши фигурки. Я внезапно ловлю себя на том, что киваю. Голос в голове говорит «да». Ты знала, что все именно так и будет. А потом я слышу свой голос: