Скорее, мы видим здесь веру под неистовыми ударами на арене реальной жизни. Псалмопевцу известны мучения и безумие таких моментов жизни. Автор плачет, но в то же время он в состоянии увидеть, как Бог трудился и будет продолжать трудиться. Как видите, этот псалом больше, чем эмоции. Это эмоции, проверенные Божьими действиями в жизни Его людей.
Нам неизвестен исторический контекст этого псалма Асафа. Был ли он результатом ужасной травмы национальных масштабов или это плач, вызванный личной болью. Мы не знаем этих причин. Но каким бы ни был контекст, псалом говорит очень чётко. Что же он говорит нам?
Божьи люди могут плакать и плачут, испытывая боль и сомнения (ст. 1–9)
Первые девять стихов Псалма 76 говорят о том, что бывают времена, когда Божьи люди могут плакать и плачут, испытывая боль и сомнения. Дословно псалом так и начинается: «Глас мой к Богу, и я буду взывать; глас мой к Богу». Это молитва Асафа. Нагромождение слов и экспрессивных выражений помогает нам прочувствовать непрестанную боль. Это непрерывный, скорбный плач. Это не пройдёт. Это не кратковременное сожаление. Здесь затянувшаяся боль, вызванная суровым испытанием. Это непрерывная просьба о помощи, потребность во внимании и заботе.
Итак, псалмопевец молится. Он ищет Господа, простирая руки к небесам. Не умолкая и не опуская рук, он зовёт Бога снова и снова, и снова, потому что его душа «отказывается от утешения».
Но проблема в том, как показывает ст. 4, что когда Асаф думает о Боге, он не чувствует облегчения: «Вспоминаю о Боге и трепещу; помышляю, и изнемогает дух мой. Села» («Села» указывает на музыкальную паузу; помните: это прославление! Прим. пер.: в Синод, перев. это слово отсутствует.) Божье невнимание к насущным нуждам Асафа отнимает его силы. Он не находит утешения.
Нам кажется странным, возможно, даже удивительным, сбивающим с толку то, что Бог не отвечает. В конце концов, не говорим ли мы, что Бог отвечает на молитвы? Не странно ли, что само воспоминание о Боге не приносит мира сердцу, а лишь смятение?
Но всё же это происходит. Это иногда случается и с нами — если быть до конца честными. Временами мы тоже плачем. Мы снова и снова обращаемся к Богу, но ответа нет. Поэтому мысли о Боге скорее тревожат нас, чем утешают. И это не исцеляет нас, а причиняет нам дополнительную боль.
Возможно, мы даже теряем сон и, как псалмопевец (ст. 5), считаем, что Бог нас лишил сна, что Он не позволяет нам сомкнуть глаз, чтобы продлить наше страдание. Глубокий сон может быть спасением от душевного страдания, но Бог лишает нас и этого. Вместо этого мы лежим в кровати и размышляем о лучших песнях лучших дней (ст. 6–7) — но и это не помогает. Мы можем заставить себя молчать, но наше сердце безостановочно стучит и своим ритмом выбивает наши жалобы. Удар за ударом. Удар за ударом. Удар за ударом.