Через несколько секунд в самоходке нечем стало дышать.
— Всем покинуть машину! — скомандовал Павел. Он ещё не знал, не понял, что произошло. Было ясно только одно — экипажу необходимо спасаться.
Натренированный экипаж быстро покинул машину, прихватив автоматы.
От огня немецкой пехоты укрылись за самоходкой. Парни кашляли, из глаз текли слёзы.
— Командир, что случилось?
А Павел и сам не знал.
Их объехала самоходка из другого взвода и почти сразу же резко остановилась. Распахнулись люки, и экипаж стал выпрыгивать на землю.
— Глядите, парни, они — как и мы!
Экипаж второй самоходки тёр глаза и кашлял. Значит, дело не в пороховых газах — немцы применили какую-то новинку.
Подошла ещё одна самоходка, и из люка высунулся Куракин.
— Подбили?
— Нет, сами не поймём, в чём дело. Глаза режет, дышать нечем. Вон, у ребят из той самоходки такие же проблемы.
Куракин выругался, вылез из самоходки и подбежал ко второму экипажу.
— Струсил экипаж?! Слёзы на глазах? Вот я сейчас проверю!
Куракин забрался в самоходку Павла, но тут же выскочил. Он кашлял, плевался и страшно матерился.
— Вы что, на пол дрянь какую-то пролили? Дышать нечем!
— Это ещё люки открыты, — в тон ему отозвался Павел. — Мы едва концы не отдали.
— После боя проверим!
Куракин забрался в свою самоходку и рванул вперёд — ведь бой продолжался. Обе самоходки так и остались стоять на нейтралке, а экипажи топтались вокруг машин. Пехота продвинулась вперёд, и стрельба теперь доносилась издалека.
Судя по звукам, нашим удалось пройти километра полтора-два. После двух автоматная стрельба не слышна, а после трёх — винтовочная, и все фронтовики это знали.
Откуда-то сбоку, параллельно траншеям появилась самоходка комбата. Она тормознула около Павла. Из люка выбрался комбат Гусев и зампотех Малков.
— Товарищ капитан! — вытянулся перед ним Павел.
— Знаю, мне Куракин по рации доложил. Гусев, осмотри машину.
Зампотех обошёл самоходку и вернулся.
— Ничего подозрительного, необычного не слышно было?
— Бой шёл, мы стреляли, мотор шумел. Но показалось, что щелчок по броне был звонкий.
— Не показалось, сержант. Идёмте.
Комбат, зампотех и Павел подошли к самоходке.
— Смотрите, — Гусев ткнул пальцем в боковой броневой лист. Там виднелось маленькое отверстие.
— Пуля, что ли? — неуверенно спросил Павел.
— Она самая, только из бронебойного ружья.
— Гусев, подожди! — вскинул руку комбат. — При чём здесь пуля?
— Есть у немцев противотанковое ружьё. Вроде обычное, калибр всего 7,92 мм, как у обычной пехотной винтовки. Только скорость полёта пули просто бешеная, и пуля имеет химический наполнитель — хлорацетофенон.