Как Павел пожалел, что на самоходке не было курсового пулемёта! Перед ним мелькали спины убегавших немецких пехотинцев. Сейчас бы по ним пройтись хорошей очередью! Но пулемёт только трофейный МГ — стоит в углу рубки. Чтобы из него стрелять, надо открыть люк и высунуться едва ли не по пояс. Для немцев такая мишень — просто подарок. Он и огонь не успеет открыть, как его самого нашпигуют свинцом.
Но придумали же немцы выход на «Арт-Штурме». На первых сериях пулемёта там тоже не было, а пушка была короткоствольная. Потом немцы ствол удлинили с 24 калибров до 48 и поставили на крыше боевой рубки пулемёт с круговым обстрелом, управляющийся дистанционно, из рубки. Выручал он немцев здорово.
— Остановка! Толик, давай осколочными по траншее.
Наводчик выстрелил несколько раз по траншее, откуда вёлся автоматный и пулемётный огонь. Пули звонко били и по броне самоходки, только зря.
— Дави их! — приказал Павел. В смотровой прибор он видел, как сзади набегает наша пехота, одолев немцев в первой траншее. Для пехоты важна поддержка огнём и гусеницами.
Видя перед собой самоходку, осознавая её действенную помощь, бойцы рвались вперёд. И самоходка ворвалась на немецкие позиции — крушила стенки траншей, давила блиндажи и пулемётные гнёзда.
Внезапно она ухнула в какую-то яму и под ней что-то затрещало. Самоходчики послетали со своих мест.
— В яму какую-то угодили, — констатировал Павел. — Все живы?
— Все!
— Игорь, выбирайся!
Однако, несмотря на то что мотор ревел и гусеницы вращались, самоходка ни на шаг не сдвинулась с места.
— Во попали!
Павел приник к смотровым приборам. Только толку — никакого! С одной стороны ему было видно только небо, а с другой — земля.
По самоходке постучали прикладом.
— Эй, земляки, живы?
— Свои стучат, — сказал Игорь и открыл люк водителя.
Перед ним стоял молодой пехотинец с автоматом в руке.
— Как вас угораздило в блиндаж угодить? — спросил пехотинец.
Теперь уже и экипаж открыл люки на рубке. Прихватив автоматы, они выбрались.
Самоходка, проломив брёвна наката у большого блиндажа, рухнула туда кормовой частью. Пушка задралась вверх, как у зенитки, корпус стоял едва ли не под углом в сорок пять градусов.
— Ни фига себе! — удивился Павел. — Как контрэскарп получился. Но выбираться-то будем? Куракин подбит. Тягач вызывать надо.
Павел вызвал по рации комбата и доложил о том, что сгорела самоходка Куракина, но экипаж жив. Также он попросил выслать тягач, поскольку его машина провалилась в блиндаж, и сами они, своим ходом выбраться не могут.
— Будет тебе тягач, жди, — успокоил его комбат. — Конец связи.